Я даже могу предугадать, как кто будет из них реагировать, когда принесу им новую работу. Пианисту Фрумкину, прекрасному музыканту, обычно достается трудная партия. Бывает даже, что ему приходится играть одной рукой на рояле, а другой на клавесине. Сначала он будет ворчать, сопротивляться, а потом сделает все блестяще. Шакаров, первый трубач, будет недоволен, если не достанется сложных, высоких нот. Ему сразу станет неинтересно, и надо будет убеждать, что они, эти высокие ноты, здесь ни к чему. Стараюсь доказывать аргументированно, и недовольство проходит. А перед тромбонистом Константином Бахолдиным пришлось однажды во время записи музыки к мультфильму поставить довольно необычную задачу – исполнить импровизацию в стиле «носорог». Но, несмотря на некоторую «литературность» объяснения, Константин меня понял, и получился довольно выразительный музыкальный момент, в котором рисованный носорог чувствовал себя вполне раскованно и естественно. Вообще оркестрантам «Мелодии» свойственна подвижность и артистичность восприятия исполняемых произведений. Им доступен почти любой стиль исполнения, так что задачи перед ними можно ставить самые разнообразные.

Стилизация – один из излюбленных приемов Гладкова, он расширяет «спектр» воздействия музыки на слушателя, вызывая в нем целый ряд различных ассоциаций. Но это к тому же и один из «коварных» приемов, требующий особого музыкального чутья, чтобы избежать и вульгаризации и мертвящего педантизма...

– Для меня стилизация не означает точного следования каким-то определенным историческим или национальным образцам. Я должен прежде всего учитывать восприятие нашего современного слушателя. У Сергея Прокофьева есть статья, в которой он рассказывает о своей работе над музыкой к «Александру Невскому». Сначала композитор решил воспользоваться подлинной музыкой ХIII века – для создания музыкального образа «псов-рыцарей» Прокофьев обратился к католическим песнопениям, с которыми тевтонские крестоносцы могли идти в бой. Но эта музыка за истекшие семь веков оказалась настолько отошедшей от нас и чуждой в эмоциональном отношении, что уже не могла дать достаточно пищи для воображения зрителю фильма. Поэтому Прокофьев, взяв какие-то отдельные элементы хоралов, построил тему крестоносцев на резком контрасте со складом русской песни. Ползучие секвенции, коденции, не свойственные нашим песням, создают ощущение холодности, враждебности, чего-то недоброго.

Стилизация строится на введении каких-то отдельных деталей, обозначающих время, страну, тот или иной социальный слой. Это как бы грим, он может быть полный и неполный, различны маски и полумаски, соответствующие драматургическому материалу и выполняемой задаче.

Порой стилизация может принимать пародийный характер, как в мультфильме «Бременские музыканты». Там пародируется и «жестокий» цыганский романс, и современные шлягеры, и изящный менуэт времен французских клавесинистов, и солдатский марш.

Каждый спектакль или фильм – это особый мир, существующий в определенной исторической и социальной обстановке, в своей образной системе. Для создания соответствующего ему музыкального образа используется интонационный, ритмический фонд различных музыкальных жанров и стилей, различных культур. В спектакле «Автоград XXI» песенная стихия, охватывающая всех его участников, характерна для жизни студенческих отрядов, первопроходцев, молодых строителей. Создавая песни для «Автограда», я использовал интонационные обороты, ритм, инструментальные краски песенного фольклора, возникшего в палаточных городках, студенческих клубах. В телефильме «12 стульев», оживают интонации «знойных» танго времени нэпа. А музыка к спектаклю «Темп-29» основывалась на интонациях народных песен (частушки, страдания) и маршей 20 – 30-х годов.

В своих работах Гладков нередко прибегает к средствам и приемам рок-музыки. Но он умеет так распределить их и «сцементировать», что они органически входят в ткань произведения, и распознать их бывает не так легко. То, как композитор использует ритмы и гармонические ходы бит- и рок-музыки, зависит от функции, которую им отводит композитор в своем произведении. Это для него лишь современный строительный материал. Слепое подражание «рок- и бит-манерам», характерное для деятельности немалого числа вокально-инструментальных ансамблей, вызывает в нем резкое неприятие.

– В конце 60-х, начале 70-х годов я всячески поддерживал возникавшие тогда молодежные рок-группы. Я надеялся, что появятся, выбьются на свет яркие индивидуальности, которые смогут найти свой стиль, свой путь в популярной музыке.

Но получилось, что, за немногим исключением, куда можно причислить «Ариэль», «Песняров», выбившиеся на эстраду ВИА не далеко ушли от второсортной ресторанной музыки: та же дешевая, безвкусная аранжировка, тот же упор на децибелы звука, то же пение на дурном, «а-ля русском» языке. Они становятся прибежищем для бездарностей, наглядно и весомо демонстрируя, как можно с минимальными возможностями добиться известной популярности.

Джазовая музыка не давала таких «богатых» возможностей для процветания бездарностей. Там сразу видно, на что ты способен. Джаз требует большой музыкальной образованности, виртуозного владения инструментом. Ну, а под бит-музыку с ее несложной гармонической основой оказалось очень легко работать. А главное – аппаратура. Включил, гудит, звук идет, да еще какой – сила! – ну и все в порядке. Есть еще одна весьма серьезная причина такого плачевного состояния ВИА. Слишком долго у нас не признавали рок-музыку, не было ни хороших записей, ни концертов, никакой информации. Сколько лет слушали доморощенные записи, которые делали даже на рентгеновских снимках. Все это не способствовало ни воспитанию хорошего вкуса, ни верному пониманию этой музыки. Если бы вовремя произошло знакомство с лучшими ансамблями, высокопрофессиональными, со своей яркой индивидуальностью, то это дало бы толчок не к рабскому подражанию, а к творческому, серьезному отношению к делу.

Теперь нередки стали гастроли зарубежных исполнителей и ансамблей. Но «Бони М» и «Тичин» – самый средний уровень. Действительно большим событием был приезд Элтона Джона. Он и прекрасный пианист и композитор, а помимо чисто музыкальных дарований, он еще и высокого класса актер, умеющий с блеском выстраивать свои концерты.

Одной из причин неудач ВИА, кроме непрофессионализма и порой просто музыкальной необразованности, является и то, что они небрежно относятся к нашей песенной классике. Вроде бы похвальное стремление – дать новую жизнь старым песням, но оно чаще всего превращается в уродование знакомых и любимых мелодий. Русская и советская музыка мало подходит к тому ритмическому штампу, в который ее пытаются втиснуть для придания якобы современного вида. У нее другие корни.

И еще один очень важный момент отсутствует в работе наших ансамблей. Это ярко выраженная творческая позиция, определенное кредо, которое объединило бы всех участников группы. Состав многих ансамблей меняется почти каждый сезон. Им не хватает творчески сильной личности, которая могла бы держать их вместе. Что крепило союз таких людей, как Пол Маккартни, Джон Леннон, Джордж Харрисон и Ринго Старр? Они искали свой путь, который бы дал возможность выразить свои определенные музыкальные и поэтические идеи. У них было свое творческое кредо, которое объединяло их в течение нескольких лет. А когда его сила иссякла, распался и сам ансамбль «Битлз».

Исполнителями вокальных произведений Гладкова чаще всего выступают драматические артисты. Композитор отдает им предпочтение, приглашая даже для записи пластинок и для озвучивания фильмов...

– В последнее время устоялся определенный круг исполнителей, с которыми я чаще всего работаю: Алиса Фрейндлих, Андрей Миронов, Олег Анофриев, Михаил Боярский, Лариса Долина, Леонид Серебренников... Действительно, они все актеры драматического театра и не имеют специального вокального образования. Все эти люди и в силу своей подготовки и в силу своего дарования способны создать в пении не только чисто музыкальный образ, но и драматический, передать тембром, интонацией характер, душевное состояние героя. Бывает, на репетиции вдруг остановится актер с восклицанием – «нет, не могу!» – хотя только что спел все нормально, и я понимаю, что его актерское чутье уловило в музыке какую-то ложь. Авторское самолюбие благоразумно молчит, и мы меняем это место. Актерам, с которыми я работаю, можно доверять в том, что касается правды музыкального образа. И это меня еще сильнее к ним привязывает.

Живут на сцене Альдонса и Нелли, старик Хоттабыч и Дон-Кихот, раскрываются на экране судьбы героев сказки Шварца «Обыкновенное чудо», кинокомедии «Точка, точка, запятая...». Эти литературные герои борются за добро и счастье, страдают, любят и ненавидят, и страстная мелодия их чувств слышна нам в музыке композитора сцены и экрана – Геннадия Гладкова.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.