Жизнь и кошелек

Опросы общественного мнения, к которым мы начали прибегать в последнее время все чаще, показывают крайнюю непопулярность самой идеи пересмотра цен. Выявились массовые опасения, что предлагаемая реформа отрицательно скажется на жизненном уровне широких слоев населения, и прежде всего малообеспеченных, что ее основной смысл состоит в повышении розничных цен.

Реформа еще не началась, а ожидания и опасения рядовых граждан нашей страны уже превратились в важнейший фактор, ухудшающий финансовую ситуацию. Отсутствие исчерпывающей информации о готовящейся реформе цен, слухи о скором всеобщем подорожании помогли многим людям преодолеть «склонность к сбережению» — и «отложенный спрос» резко превратился в реальный: деньги, накопленные «в чулках», устремились на рынок. Пришедшие в движение сбережения из стабилизатора денежного обращения превратились в ускоритель дефицита товаров. С прилавков магазинов моментально исчезли те виды товаров, от которых до этого ломились склады и подсобки: телевизоры, холодильники. стиральные машины, зубная паста, мыло, стиральные порошки и так далее. Последняя инфляционная вспышка приняла затяжной, а главное, опасный характер.

Сложность обстановки усиливается давлением необеспеченных денег, рожденных бюджетным дефицитом, который грозит в будущем серьезными экономическими последствиями, о многих из которых мы можем сегодня только догадываться. Если говорить по большому счету, то поставлен под вопрос успех всей перестройки. Сейчас недопустимо, как страусам, прятать голову в песок при виде приближающейся опасности. Чтобы предотвратить угрозу, нужен здравый смысл и смелость в принятии необходимых и кардинальных мер.

Справедливости ради скажем: Министерство финансов проявляет озабоченность состоянием денежного обращения в стране, развитием кредита и наметило ряд крупных мероприятий. Среди них — отказ от покрытия убытков нерентабельных предприятий, повышение гибкости кредита, распродажа на оптовых ярмарках колоссальных излишков материальных ценностей предприятий — а они составляют 470 миллиардов рублей, перегруппировка финансовых вложений в пользу отраслей группы «Б».

Нелепо, скажем, возражать против перегруппировки финансовых ресурсов в пользу группы «Б». Но давайте не забывать, что поставленная проблема — долгожитель. О необходимости ее решить говорилось еще в начале 70-х годов. Теперь вроде бы предпринимаются конкретные шаги. Но когда будет отдача и страна получит необходимое количество перепрофилированных или отстроенных заново предприятий легкой и пищевой промышленности? Минимум через несколько лет. А учитывая размеры накопившихся диспропорций (на долю легкой и пищевой промышленности приходится лишь около 10 процентов общей стоимости промышленно-производственных фондов страны) и объем неудовлетворенного платежеспособного спроса, — в лучшем случае к концу следующей пятилетки.

При всей очевидной необходимости предполагаемых мер они между тем страдают одним крупным недостатком: рассчитаны лишь на перспективу должны принести результат... «завтра». Что же касается сегодняшнего дня, то здесь пути выхода из образовавшегося тупика пока вырисовываются слабо.

Очевидно, что попытка уменьшить товарный голод за счет расширения продажи спиртных напитков (в застойный период это приносило в бюджет ежегодно порядка 12 миллиардов отоваренных «пьяных» рублей) вряд ли переломит негативные тенденции. Во всяком случае, товарный дефицит растет.

Пожалуй, наиболее серьезный экономический эффект следует ожидать от решения ЦК КПСС и Советского правительства о перепрофилировании части мощностей оборонной промышленности для выпуска товаров народного потребления и оборудования для легкой и пищевой промышленности, а также от сокращения численности Вооруженных Сил страны на 500 тысяч человек. Оснащенные более современным оборудованием мощности бывших оборонных заводов будут уже в ближайшие годы способствовать расширению возможностей отраслей группы «Б». Одновременно снизится инфляционное давление военных расходов на национальную экономику. Ведь рубли, выплачиваемые за нелегкий ратный труд и производство дорогостоящей военной техники, как правило, не связаны с товарным обеспечением рынка. Однако результат опять-таки скажется лишь завтра.

Но начинать укрепление рубля надо именно сегодня. Без окрепшего рубля невозможны ни полный хозрасчет, ни многоканальная оптовая торговля, ни эффективное материальное стимулирование. Без укрепления рубля сегодня мы не сможем обеспечить завтрашний успех хозяйственной реформы. А потому наш внутренний рынок необходимо — и как можно быстрее — насытить товарами и услугами. Находящиеся в обращении бумажные деньги настоятельно требуют товарного обеспечения".

Реальный выход — это расширение закупок товаров первой необходимости, продовольствия и медикаментов за рубежом. Могут спросить: откуда взять валюту? А перераспределение средств, идущих на закупку импортного оборудования? Сколько его на сегодняшний день хранится на складах, а то и просто валяется под открытым небом! Сумма только неиспользованного импортного оборудования — более четырех миллиардов рублей. Пора перестать выбрасывать валюту на ветер и начать закупать то, в чем остро нуждается советский человек. В нынешних же условиях это не только социальная, но и экономическая необходимость.

На импортозамещение и насыщение внутреннего рынка, а не на экспорт должны ориентироваться в своей деятельности на ближайший период совместные предприятия. Это, к слову сказать, повысит и интерес Запада к их созданию. В конечном итоге экспорт нужен, чтобы заработать валюту, а валюта — чтобы купить товары за рубежом. Так не проще ли — где возможно — сразу и производить, исходя из потребностей советского внутреннего рынка?

Не менее важной, на мой взгляд, является борьба с хлынувшим на рынок «отложенным спросом». И в данной ситуации также требуются экстренные меры. Почему бы не отказаться от проектов, связанных с существенным повышением розничных цен? В противном случае можно ожидать новой вспышки «эффективного спроса», когда к деньгам, взятым из «чулок» и «кубышек», могут присоединиться деньги, снятые со счетов в сберегательном банке. А их общая сумма достигает, как известно, трех четвертей объема розничного товарооборота страны. Если это произойдет, то государство может оказаться на грани банкротства, ибо будет не в состоянии удовлетворить насущные потребности населения.

Как ни крути, а оздоровление финансов и укрепление рубля требуют остановки станка, который печатает бумажные деньги, не обеспеченные товарами.

Как ни крути, а Госбюджет не должен «подкармливать» предприятия, а тем паче убыточные; о своем благополучии пусть пекутся сами, изыскивая возможности для производства собственной продукции. А такие возможности появляются.

Разрешен выпуск акций и облигаций. Первый шаг сделан. Совет Министров СССР принял постановление от 15 октября 1988 года об акциях. Теперь ценные бумаги могут выпускаться и распространяться в трудовых коллективах с выплатой по ним процентов (дивидендов), размеры которых определяются результатами работы. Правда, ценные бумаги, названные в данном постановлении акциями, таковыми не являются. По существу, это бессрочные облигации с плавающим процентом. К тому же они жестко ограничены в сфере распространения. Снятие различных рогаток на пути акций, одновременное развитие оптовой торговли позволило бы, по моему твердому убеждению, не только облегчить бремя расходов государственного бюджета, но и отвлечь значительную часть денежной массы с потребительского рынка.

Но потенциал акций может быть реализован только при одном условии — свободной их продаже и покупке. Иными словами, при наличии в стране рынка ценных бумаг — естественно, под государственным контролем.

Предугадываем, что некоторые ревнители политэкономической чистоты тотчас возразят: это возврат к замшелому капитализму. Противникам советской биржи отвечаем: не волнуйтесь, никакого искажения, а тем более отступления от социализма мы не предлагаем. Ни в ценных бумагах, ни в фондовой бирже, где они обращаются, нет ничего чуждого нашему родному социалистическому хозяйству. Достаточно вспомнить 20-е годы, когда успешно работали фондовые отделы при товарных биржах, которых насчитывалось более ста, что почти на два десятка больше, чем в царской России. И прекратили они свое существование не потому, что не оправдали себя, а потому, что не вписывались в Административно-командную Систему. Наверняка возникнут и другие возражения против фондового рынка: мол, на нем будут отмывать деньги, заработанные нечестным путем, возможна спекуляция, появление советских рантье, которые будут стричь купоны и жить на нетрудовые доходы.

Что ж, такую возможность вряд ли кто осмелится отрицать. Но если встать на эти позиции и думать только о борьбе с жуликами и коррумпированными элементами, то первое, что по этой логике надо сделать, — закрыть... государственную розничную сеть и продовольственные магазины в том числе. Именно на этой ниве десятилетиями процветали такие преступники, как Соколов, Трегубов и другие. А теперь у меня вопрос: разве широкие возможности для теневой экономики создавались не благодаря обесценению рубля и нарастанию товарного голода? В том же ключе готов задаться и другими вопросами.

Да, и ценными бумагами можно спекулировать. Но если рассматривать спекуляцию в ее классическом понимании, то она связана главным образом с операциями, заключаемыми на определенный срок. А они легко могут быть запрещены, как это сделано законодательством ряда капиталистических стран. Что же касается нетрудового происхождения дивидендов, то ведь и проценты, начисляемые на вклады в Сбербанке, тоже следует тогда причислить к нетрудовым доходам. Тогда надо и с этим кончать.

Будем говорить всерьез: у акционерного предпринимательства большое будущее, ибо акции — это и самоуправление трудовых коллективов, и большая личная заинтересованность в результатах труда всего предприятия, возможность для расширения самофинансирования, развития и модернизации производства без привлечения централизованных бюджетных ресурсов. Акции — это и решение давней проблемы нерентабельных производств и установление прочных прямых связей в рамках производственной кооперации. Словом, акции позволят уменьшить расходные статьи государственного бюджета и укрепить советский рубль.