Владимир Скуйбин умер, когда ему исполнилось тридцать четыре года. Он был кинорежиссером. Его фильмы «На графских развалинах», «Жестокость», «Чудотворная», «Суд» знают и любят миллионы зрителей. Но о подвиге, совершенном автором этих фильмов, еще только пишутся статьи и книги, снимается кинохроника. То был редчайший подвиг: картины ставил человек, разбитый параличом.

В издательстве «Искусство» готовится сейчас книга, посвященная Владимиру Скуйбину. О нем расскажут его друзья и сотрудники.

Мы печатаем здесь отрывки из будущей книги.

Когда приходят минуты отчаяния...

Владимир Тендряков

Он пришел ко мне цветущий на вид, с живыми глазами, с той независимой решительностью голосе, которая говорит о незаурядной энергии, сразу завоевывает уважение. Владимир Скуйбин в те дни был одним из самых молодых кинематографистов, но за своей спиной уже имел творческий багаж - два отснятых фильма. Об одном из них, «Жестокость», велись шумные разговоры, много писала пресса. Он пришел ко мне, чтобы начать третий.

Рука, которую он мне протянул, напоминала мне руки раненых, какие я много видел в свое время в госпитале, - чуть вялая, с атрофированными мышцами. И моя рука после того, как зарубцевались раны, выглядела так же, потому я не придал этому особого значения.

Мы долго беседовали о сценарии, потом я пошел его провожать. Предложил:

- А не прогуляться ли нам до следующей остановки метро?

Он согласился.

До следующей остановки метро было километра два с лишним. Он героически прошел и только в конце признался:

- Устал.

Я удивился, тогда он мне скупо сообщил:

- Я болен и скоро умру.

- Ну, ну! - Я, признаться, опешил. - Что за фатализм?

- Наука разводит руками. Показывался нашим специалистам, был в Англии... Там в одном исследовательском институте сказали: «протяните два года, может быть, мы найдем радикальное средство...» Может быть...

Он замолчал.

- Хочется успеть что-то сделать, - сказал он.

И вот этот приговоренный к смерти человек стал работать на моих глазах.

В детстве я представлял труд кинорежиссера чем-то вроде вдохновенной игры: набирает актеров, одевает их в латы и кольчуги, приклеивает бороды, дает в руки мечи, приказывает: сражайтесь! И встают кони на дыбы, взлетают вверх мечи и топоры, падают поверженные враги, раскалывается лед под тевтонскими рыцарями. Оператор крутит ручку аппарата, режиссер командует с возвышения, взирает на представление с гордостью и радостью. Что за жизнь: не жизнь, а праздник, сплошные святки с переодеванием.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.