Земля в океане

...Ни назавтра, ни позже белого калана я не встречал...

В предвоенные годы на острове были поставлены уникальные опыты по содержанию в неволе каланов. Занимались этими исследованиями Т. А. Малькович, М. Н. Игошин и крупнейший в нашей стране зверовод, профессор Е. Д. Ильина. Эстафету от них принял в 50-е годы охотовед О.Н.Данилов. А в 1983 году сотрудники Командорского пункта ВНИИ морского рыбного хозяйства и океанографии, выпускники охотоведческого факультета Кировского сельхозинститута В. Севостьянов, А. Бурдин и И. Шевченко уже планировали строительство уникального питомника каланов. Ребята «заразились» морскими зверями еще на практике; успешно защитили дипломы по экологии этих животных и не могли не приехать работать на полюбившиеся им острова-Мужчины села Преображенское занимались не только разведением песцов, но и вели промысел морского котика в условиях нелегких, опасных. Уклад жизни села был доверительный, замков, запоров не знали. Крючок на дверь набрасывали снаружи, чтобы не забрался в квартиру невероятный проказник — песец — ведь почти под каждым домом у этих зверьков были норы.

Все, без исключения, удачливые охотники и рыболовы делились добычей с остальными жителями. Лишнего не брали. Нередко заказывали отправляющемуся в воскресный день порыбачить отловить одну-две тресочки, либо терпужков, или бычков-«калашек». Зимой почти не было никакой связи с материком, кроме радио. Люди объединялись и в радостях, и в горестях. Я очень благодарен судьбе, подарившей четыре года жизни в селе Преображенском.

К сожалению, практика ускоренного укрупнения населенных пунктов в сельской местности в шестидесятые годы распространилась и на Командоры. Долго и упорно цеплялись за родной остров медновчане, но не сумели преодолеть настойчивость местного руководства, а оно было сплошь из людей пришлых. Еще в 1958 году была предпринята попытка ликвидации Преображенского, но Камчатский обком партии поддержал просьбу жителей сохранить поселок, сберечь живую человеческую душу на открытом и обжитом нашими предками острове.

Через десять лет этого сделать уже не удалось. В путаном тенденциозном очерке «Острова» писательница Майя Ганина, заглянувшая мимолетно на Медный, назвала жителей Преображенского веселыми бездельничающими людьми. Это «пришлось ко двору» тогдашнему Алеутскому райкому партии, вновь хлопотавшему о разоре поселения на Медном. И хотя в защиту Преображенского выступали многие — в том числе и Сергей Сергеевич Наровчатов, и автор этих строк, — село исчезло с карт, а на острове остались одни фундаменты, разрушенные памятники да ограды кладбищ.

Не так давно я побывал на берегу Преображенской бухты. С горьким чувством смотрел на рукотворные руины. Те, кто были инициаторами этой «рационализации», давно уже уехали с Командор. А переселенные на остров Беринга медновчане до сих пор со слезами вспоминают свою родную землю... Сейчас в связи с предложением о создании на Медном заповедника, люди вновь ратуют за восстановление села Преображенское. Как говорится, дай бог!..

Вспоминая тепло о Медном, я не хочу умалить природную красоту острова Беринга. Он почти в десять раз больше по площади. Северную часть его занимают равнинная тундра, плато и сопки. Там своя красота и свои .обитатели. Много озер и довольно крупных: Саранное, Гаванское и Ладыгинское. На юге — ландшафт медновского типа: высокие сопки, обрывистые берега, где роскошествуют птичьи базары. Остров Беринга — грибной и рыбный край. Есть тут и большие лежбища котиков, сивучей, островных тюленей-антуров. В последние годы вернулся калан. Летом, как и на Медном, склоны сопок в цветах: ветренница, купальница, герань и большие поляны ирисов...

В отлив вода уходит на сотню метров, обнажая полосу морского дна. Здесь в густых зарослях морской капусты более двух веков назад «паслись» морские коровы. Впрочем, и обычные, наши, земные, не отказываются нынче спуститься на лите-раль и попробовать пищу своих исчезнувших «родственников».

В море недалеко от села Никольского два замечательных островка. Один, Топорков, невысокий, плоский, где полно нор топорков — птиц, чем-то напоминающих попугаев. Другой остров, Арий Камень, базальтовая скала с уступами и широкой площадкой посередине. На нем гнездятся пятнадцать видов морских птиц, среди них — миниатюрная чайка — красноногая говорушка и громадная серокрылая чайка. Обе занесены в Красную книгу РСФСР.

Зимой на Арьем Камне я видел полярных сов, соколов — сапсана и кречета, белоплечего и белоголового орланов. Здесь же отдыхают сотни сивучей, спасаются от ледяных штормов каланы. Но главное, конечно, — птичий град. Мне довелось видеть много птичьих базаров на Дальнем Востоке — ни один не сравнится с Арьим Камнем!

Не обходилось и без курьезных случаев. Как-то чайка заподозрила меня в злых намерениях против пятнистых чайчат, которых я увлеченно фотографировал. Стремительно спикировав, она сбила с меня фуражку и ударила по голове. В одной из книг я описал этот случай. Прошло 12 лет. Идем на Арий Камень на катере. Со мной известный зоолог член-корреспондент АН СССР В. Н. Большаков. Держа в руке мою книгу, он, хитро поглядывая на меня, говорит: «Здесь, что ли, чайки шапки сбивают?» Явно не верит моему рассказу...

Высадились, разошлись в разные стороны. Я пошел своим привычным учетным маршрутом, Владимир Николаевич отправился по площадке, где особенно много гнезд этих крупных чаек. Оборачиваюсь посмотреть, как там его встречают чайки, а он лежит. Потом поднялся, побрел дальше. Я успокоился... Когда через пару часов встретились, он смущенно обмолвился: «Ударила, окаянная, и на ногах не устоял». Я рассмеялся. Что с нее возьмешь? Она из Красной книги, ей все здесь дозволено.

Арий Камень почти на траверсе Северо-Западного лежбища морских котиков, численность которых быстро росла. Но вдруг объявилась хвороба — гельминтозное заболевание молодняка. Погибал чуть ли не каждый второй новорожденный малыш. Надо было срочно спасать животных. И вот группа молодых исследователей из Кирова под руководством профессора А. И. Колеватовой организовала своеобразную клинику на морском берегу. От зари до зари, в погоду и непогодь они изучали болезнь, разрабатывали — и разработали! — методы лечения и уже в первые годы добились обнадеживающих успехов. Единственная в своем роде клиника на морском берегу существует и ныне.

...Спешу на Командоры, где мне предстоят встречи с друзьями и учениками. Когда-то робкие, застенчивые первокурсники стали возмужалыми, закаленными и целеустремленными исследователями, преданными защитниками природы Командорских островов. Один из них, Николай Лыскин, недавно блестяще защитил диссертацию по биологии и размножению морского котика. Я рад, что продолжается эстафета изучения островов.

Люблю ходить по ночному Никольскому. Село с каждым годом благоустраивается. Школьный комплекс, командорские Черемушки на верхней противоцунамной террасе, клуб, фасад которого украшен мозаикой из командорских самоцветов.

Но одновременно возникает и тревога: нужны ли здесь чрезмерный размах строительства, обилие транспорта, быстро множащиеся организации и службы? Уже сейчас население этого единственного на островах поселка достигает полутора тысяч. Нарушается природоохранный режим, растет браконьерство, вездеходами разрушается покров тундры, захламляются прилегающие к поселку побережья, и нерестилища лососевых рыб превращаются попросту в свалку. Зеленые дюны близ Никольского становятся пустыней — их выбил скот и транспорт.

Конечно, на островах за последние десятилетия удалось сделать немало полезного. Умножились стада котиков, вновь заселил прибрежья острова Беринга калан, увеличиваются ресурсы лососевых — кижуча и нерки. Охраняются гнездовья птиц. Однако нет пока четкого плана развития Алеутского района.

Понятно, что некоторые предприятия здесь необходимы: нужно занять работой местное население. Но ведь возникшая гигантская норковая ферма, целесообразная на материке, на острове явно не к месту. Велика ее убыточность. К тому же сбежавшие с фермы и одичавшие норки уничтожают рыбу, водоплавающих, «осваивают» птичьи базары...

Командорские острова — драгоценная часть России. Богатства здешнего животного и растительного мира надо умело беречь и разумно использовать. Нельзя идти по пути запретов, нельзя прятать от народа эту красоту. Запреты, чего греха таить, часто приводят к заброшенности. Не случайно, лучший путь охраны живой природы — ее рациональное «живое» использование. На Командорах принцип этот должен соблюдаться особенно четко.

Скептики утверждают, что охрана фауны Командор и развитие туризма — несовместимые вещи. Скажу откровенно, скептиками движет излишняя, чиновничья осторожность. Без всякой опасности можно показывать на Командорах и котиков, и сивучей, и каланов, и птичьи базары, и лососей, идущих на нерест. Но лишь в определенное время и в определенных местах. Необходимы срочные разработки научных основ туристического использования Командор. Нужно бы сохранить и позаботиться о промысловых домиках, пока они еще окончательно не разрушены, восстановить землянки, где некогда жили алеуты. Наконец, надо обратить внимание на сбор и подготовку сувениров — отходы промысла котиков, выбросы моря и т. п. Я уже не говорю — это само собой разумеется! — о создании туристического сервиса.