Завод производит газ

Несколько старых мастере в разбили новоприбывших рабочих по группам и указали каждой группе ее место и задачи.

Угон Шиллер и Курт Гольске попали в котельную группу: они должны были следить за температурой в котлах, в определенные промежутки времени открывать клапаны и краны и выпускать пары, спускать воду и перегонять содержимое котлов в охладительные кубы.

Вилли Бушхакера мастер поставил у сифона. Когда измерительный прибор показывал полное наполнение сифона, он должен был целой системой рычагов пускать сифонные насосы в ход и перегонять содержимое сифона в цистерны.

Эрвинг Херинг стал мотористом у конвейера и регулировал его ход, чтобы топливо равномерно подавалось ко всем котлам.

Инженер Падельхорст в последний раз проверил механизмы и приказал открыть дверцы бункеров. Зеленовато-рыжие камешки с металлическим грохотом посыпались в котлы. Затем инженер приказал герметически закрыть котлы и разжечь топку.

Новое производство было пущено в ход.

Соскучившиеся по работе руки ловко и быстро выполняли приказания и, глядя на работу нового отделения, можно было подумать, что эти рабочие практиковались здесь годами, - так стройно и четко шла работа.

Увлеченные работой парни не чувствовали усталости, и лишь когда гудок прогудел и в зал вошли рабочие, назначенные во вторую смену, первая смена покинула зал, - тогда только парни почувствовали, как на них отразился первый день работы. У всех болели головы. Околышки кепок стали вдруг тесными и причиняли нестерпимую боль. Почти все расходились по домам с обнаженными головами, держа кепки в руках. Кроме того, у парней ломили спины, а во рту пересохло и ощущался неприятный вкус. У тех, которые работали у сифонов и цистерн, слезились глаза, а котельщики чувствовали тяжесть и боль в желудке.

Но все это приписывалось непривычке к новым условиям работы, утомлению и слабости после продолжительной голодовки.

Комсомольский комитет Леуна-города включил в повестку дня экстренного заседания странный вопрос:

«Информация весовщика железнодорожной станции Леуна, тов. Брета».

Когда весь комитет был в сборе, секретарь объявил:

- Сегодняшнее заседание созвано по чрезвычайно важному вопросу. Сообщение, которое нам сейчас сделает товарищ Руди Брет, мы должны обсудить со всей серьезностью.

Рыжеватый паренек с веснущатым лицом, одетый в форму железнодорожника, встал и тихо, но так, что его все-таки могли слышать все присутствовавшие, заговорил:

- Товарищи! В течение последнего месяца с заводов Леуна отправлено несколько десятков вагонов, нагруженных баллонами, какие обычно употребляются для кислорода. Мне приходилось выписывать сопроводительные документы и всякий раз экспедиторы завода заявляли, что в баллонах содержится жидкость для уничтожения полевых и огородных вредителей. Грузы отправлялись на предъявителя. Но вот три дня тому назад одна из сопроводительных бумаг вернулась уже после вручения груза для дополнительного взыскания с отправителей недополученного весового сбора. Это была моя ошибка и я за нее получил выговор, - Руди Брет покраснел, запнулся и после минутной паузы продолжал: - Но сейчас я готов эту ошибку благословлять. На документе имелась подпись получателя и там стояла печать приемщика военно-химическою склада. Я сразу догадался, что тут что-то неладно. Зачем военно-химическому складу жидкость для уничтожения сельскохозяйственных вредителей, да еще в таком, большом количестве?.. Я заподозрил худшее... - Брет снова сделал паузу. - Вчера, когда экспедитор заводов Леуна, этот пьянчужка Метцкер отправлял новую партию баллонов, я, как будто между прочим, заметил ему:

- А ведь укупорки у вас неважная. На-днях мы получили от приемщика военно-химического склада акт, что один баллон с ипритом оказался со сбитой колбой и газ улетучился...

- Иприт я назвал совершенно случайно. Просто мне подвернулось название этого газа. Но Метцкер возразил:

- Ничего подобного! Колбы всегда припаяны. Кроме того, это вовсе не иприт, а медный газ. Он не улетучивается... - Поняв, что он проговорился, Метцкер замолчал, а затем стал говорить о посторонних вещах и в конце концов повел меня после сдачи дежурства в пивную и накачивал меня пивом, вероятно надеясь, что я опьянею и забуду наш разговор. Вы понимаете, - закончил свое сообщение Руди Брет, - что это значит? Заводы Леуна изготовляют этот страшнейший из всех газов - медный газ, который отравляет все живое, ослепляет и выедает легкие. Я читал об этом изобретении в газете... И этот газ производят у нас!...

- А, вот оно что! Синие жилки на бледном лбу Эгона Шиллера натянулись канатами. Он закашлялся, вскочил со стула и, когда приступ кашля наконец прошел, заговорил горячо и возбужденно:

- Вот оно что! Это значит, у нас, в новом отделении, производят медный газ. У нас... моими руками! Теперь я понимаю, для чего в бункерах колчедан, а в котлах - кислота! Проклятые мошенники... Нам они говорили, что новое отделение вырабатывает жидкость для истребления Грызунов.