Процитирую диссертацию, подготовленную во Всесоюзном НИИ проблем укрепления законности и правопорядка: «...Как показывает практика, в настоящее время при одной и той же тяжести содеянного, в сходных качествах личности подсудимого, более строгие меры уголовного наказания чаще избираются в отношении тех, кто вырос в худших социально-бытовых условиях».

Очень, по-моему, симптоматично. Равенства всех и вся перед Законом в нашей юриспруденции пока нет и в помине. Судьи совершенно иной лексикой пользуются, беседуя, скажем, с алкашом, попавшим на скамью подсудимых за кражу куска сыра из универсама, и секретарем обкома, повинным в миллионных хищениях. Впрочем, почему статус подсудимого должен их уравнивать, если и в быту ни о каком равноправии нет речи? Вернее, речи-то слышатся, а толку пока маловато.

Дело, разумеется, не только в судьях и судах. На всех этажах правоохранительной системы действуют фильтры с малыми ячейками. Например, почему бывшие работники правоохранительной триады отбывают наказания совершенно в иных условиях, нежели простые смертные? Для кого-то ущерб (причиненный, правда,' Его Величеству Государству) в сотню рублей оборачивается несколькими годами сурового лагерного режима, а для следователей, «распотрошивших» подследственных на десятки тысяч (ох, не любим мы зажиточных — все они классовые недруги, так, что ли?), это всего лишь служебная халатность, караемая разве лишь партвыговором или — как в случае с Ковалевой — сменой места работы.

Со многим приходится мириться. Но с одним — не хочется. Не хочется существовать с привычкой к этому. Хочется жить с надеждой, что равноправие из лозунговой категории перейдет в действенно-прикладную. Пора, пора прикладывать. Без крови и хруста. Спокойно и с достоинством. Со всеобщим.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.