– Не волнуйтесь, мой друг. Ошибки, промахи, неудачи неизбежны при выборе жизненного пути, и в таком случае не надо нам перечить, поучать, заниматься доктринерством, навязывать свои убеждения.

– Все это верно, но мы упустим яркий талант физика... – воскликнул Усатый.

– Я понимаю вас, мой друг Семен Николаевич, вы так много сделали для Игоря, так много о нем думаете. Я уверен, что и на верфях раскроется талант Игоря...

– Раскроется? А сколько будет попусту потрачено времени? Нет! Нет! Так нельзя... – воскликнул Семен Николаевич и быстро вышел из профессорской.

Растерянный Курчатов все еще стоял в пустой аудитории, спиной к двери, повернувшись лицом к заснеженному окну. Услышав стук открывшейся двери, он резко повернулся. Никогда прежде Игорь не видел любимого профессора в столь нервном состоянии. На ходу протирая платком очки, пятидесятилетний, седеющий человек, полный горечи и гнева, выпалил:

– Вы напрасно не думаете, милостивый государь, о бесперспективности ваших малоподвижных, тяжелых и уродливых броненосцев. Если вы обратили внимание, молодой человек, на бурное развитие авиации, подводного или москитного флотов, то ваши стальные утюги – всего лишь удобные мишени. Да, мишени, не более! А вы хотите посвятить им жизнь. Что же касается физики, то за ней будущее. Физика – царица наук. Физика еще скажет свое слово в народном хозяйстве и в обороне. Так что одумайтесь, молодой человек. Одумайтесь пока не поздно! Вы просто упрямец. Вбили себе в голову и не желаете отступать; смотрите, какой я верный идее человек... А из пеленок упрямства пора вырастать – вы уже взрослый человек. Человек!..

Семен Николаевич понял, что «сорвался» и ему больше нельзя продолжать в нервическом состоянии разговор. Буркнув: «Прошу извинить меня за резкость», – стремительно вышел из аудитории.

И тотчас появился вездесущий и всезнающий Борис Ляховицкий.

– Что это наш Усач как раскипятился? От него прямо пар идет...

– Беда, Боря... Семен Николаевич очень обиделся на меня, – пробормотал Игорь. – Он по-прежнему тянет меня в физику, наговорил бог знает что о броненосцах, и все свое: физика, физика...

– Знаешь что, Гарик! – встрепенулся Борис. – А ну-ка их всех... Раз мы с тобой решили – будем мужчинами, настоим на своем. Третий у нас Иван Поройков, вот мы троицей и рванем на штурм, как наши отцы на Перекопе, и наперекор всем и вся досрочно окончим университет. Ты у нас бригадир, вожак, первач, человек слова, и раз решил – перерешивать не станешь.

– Значит, так... – Игорь нахмурился, глаза его сузились и стали совсем черными. – За лето мы самостоятельно пройдем четвертый курс и подготовим дипломы. Повторяю: самостоятельно!

В аудиторию вошел в своем заношенном парусиновом костюме Иван Поройков.

– О чем вече? – спросил он друзей.

– Иване, друг любезный, настала историческая минута, когда мы втроем, – Борис театрально заломил руки и произнес в высшей степени торжественно, – даем клятву верности батьке атаману Гарику – за лето самостоятельно пройти четвертый курс, подготовить дипломные работы и, следовательно, досрочно окончить наш любимый, прекрасный Таврический университет.

– Аминь! – сказал Поройков. – Скрестим по рыцарскому обычаю длани, сиречь руки, и дадим обет...

Чтобы выиграть необходимые для занятий часы и дни, Курчатов ограничил себя и друзей во всем – ничего лишнего! Никаких посторонних разговоров! Он забыл про свои балалайку и мандолину, самое минимальное время на сон, на еду и отдых, только подготовка к экзаменам и диплому!

Урывками, и то лишь в поздний час, за счет сна, Игорь иногда встречался с Мариной. Она обеспокоенно смотрела на «своего аскета» – осунувшегося Гарика, каждый раз отмечая про себя, как он худеет и темнеет, пропах табаком, в глазах Игоря появились какие-то холодные, словно жесткие огни, делавшие его похожим на древнего фанатика.

В день, когда пришла пора сдавать досрочно экзамены, Игорь чуть свет тщательно вымылся холодной водой, причесал свой «ёжик», надел холщовую толстовку, наскоро проглотил скудный завтрак, обнял мать и отца, подмигнул брату, тоже ставшему студентом Таврического университета, прихватил связку книг и торопливо покинул дом. Друзьям предстояло сдавать экзамены доценту Коробову: упражнение по интегрированию дифференциальных уравнений. Поройков, сделав трагическое выражение лица, горестно воскликнул:

– Пропали... Зарежет...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.