Я за ФЗУ

Практическое обучение долго не могли сдвинуть с места. Фабзавуч готовил семь специальностей. Ни оборудования, ни мастерских, ни инструкторов школа не имела. Единственная слесарная мастерская, неприспособленная для цитовских занятий, при двухсменной работе пропускала лишь 28 человек. В сталелитейном и фасонно - литейном цехах фабзавучников просто бросили на произвол судьбы.

Ученики были закреплены за цехами и... позабыты.

В ноябре меня назначили па семимесячное обучение в заводскую мастерскую ЦИТа.

Маленькая слесарная мастерская, окруженная сотнями ременных приводов, грязной терраской повисла над грохочущей токарной.

Вскоре мастерская наполнилась веселыми фабзайчатами.

Тов. Рубский, единственный инструктор ФЗУ, знакомит нас с методами цитовской работы. Строго рассчитан рабочий день. Десять минут работаем, минуту отдыхаем. Первые уроки несложные и не утомляют. Основное, что мы здесь усваиваем - дисциплина и точность.

Под команду, стройно, улыбаясь друг другу через тиски, стучим мы молотками по железному бруску, зажатому в тисках. Потом водим деревянным напильником. Инструктор поминутно поправляет наши стойки, неправильные движения.

Гудок. Счастливой оравой выкатываемся из мастерской на обед. Затем - на теоретические занятия.

Дни проходили. Теперь я уже свободно владел молотком и зубилом. Пилил целым ассортиментом напильников и пилок сложные вещицы. Точил на наждаке зубила, клейсместера, шабры. Работал в кузнице над закалкою зубил.

Подошла весна. В мастерской - горячка, выпускные зачеты. Морозов - последний ученик - сделал кронциркуль и внутример на два часа раньше срока.

После ЦИТа нас разбили по цехам. Большинство пошло в строительный цех, часть отправилась в ремонтный, часть - в прокатный на горячие станы. Меня и еще семь человек прикрепили на полировочные станы листопрокатного цеха. Против такого распределения братва подняла бунт. Как это так? Учили на слесарей, а послали работать на станы?

Заведующий Цитом Рудский тоже возмущался: «Не туда ребят посылаете». Заведующий школой Баранов, однако, отрезал: «Ничего, и здесь выучатся».

Полгода ребята «практиковались». Возили воду, подметали цех, работали на полуквалифицированной работе.

Но «шпана» не дремала. Стенная газета кричала: «Ребята, по вине бездушных бюрократов, исполняют работу чернорабочих». «Молодой ленинец» пестрел статьями фабзайцев «Серпа и Молота». Лучшие ребята из фабзавуча и комсомольского коллектива организовали совместно с представителями партийного комитета специальную комиссию для проверки делишек в ФЗУ.

Дело № было разобрано. Баранова немедленно сняли. Вместо него райком партии прислал рабочего - выдвиженца с 14-летним производственным стажем, тов. Зайцева.

Зайцев быстро сошелся с ребятами. Положение в школе сразу изменилось. Вскоре весь фабзавуч коллективно отправился на тщательнейший медицинский осмотр в институт Обуха.

После врачебного заключения произвели окончательную переброску учеников.

Слабых ребят перебросили из горячих цехов в холодные, а здоровых ребят из холодных в горячие цеха. Через некоторое время в цехах появились инструкторы. А в школе впервые показались инженеры с завода. С радостью был встречен новый предмет - «специальное дело».

После медосмотра мне пришлось в третий раз переменить специальность. По здоровью меня признали годным на тяжелые горячие работы.

Вскоре я перебрался на проволочно - прокатный стан. Кроме меня, на этот стан попал бывший мой конкурент, а теперь самый лучший друг - Колька Жилин, бывшие детдомовцы - Морозов, Шатов, Иванов и еще человек десять.