Наверное, учитель, подобно всякому человеку, увлеченному поглотившим его делом, чуть-чуть преувеличивает возможности пения. Но есть заразительная правота в его убеждении: если дать людям красивый голос, научить им владеть, то они и сами станут красивее, добрее, умнее, талантливее. Не сразу, разумеется. Речь идет о воспитании человека будущего, а будущее, как известно, начинается сегодня. Большие задачи стоят тут перед педагогикой, и лучшие, ищущие учителя берутся их решать уже сейчас, в напряженных буднях средней школы.

«Выражай в голосе прежде всего свою доброту. Выражай ее свободно, непринужденно » — с таких слов начинается составленная Дмитрием Ерофеевичем «Памятка педагогу по вокальной работе с детьми».

...А все-таки хорошо, что Огороднов такой же, как много лет назад, в Гатчине и раньше, когда ничего еще не было — ни его системы, ни книг, ни сенсационных выступлений в отливающих золотом старинных залах. Порой мне даже кажется, что он с годами становится моложе. «Подумаешь, тоже работа — беспечное это житье: подслушать у музыки что-то и выдать шутя за свое», — неунывающе отвечает стихами.

Надо сказать, музыку он слушал и слышал всегда, но вот серьезно начал, ей учиться только в тридцать лет. А прежде — детство в семье из восьми человек, где каждый кусок хлеба на счету, — не до фисгармоний с роялями. Потом война — с первого до последнего дня в артиллерии, ранение, контузия, орден Красной Звезды; в мирное время горный институт, работа в Главной геофизической обсерватории под Ленинградом... И вдруг круто, давно и мучительно чувствуя в себе иное предназначение, он изменил жизнь. Потом уехал в маленькую Лопухинку, начал заниматься с детьми. Сорока пяти лет стал студентом-заочником педагогического института. Штудировал труды ученых-музыковедов, педагогов, психологов, физиологов, медиков, словно в надежде на подтверждение своих сомнений: не так надо учить петь, не так... А как?

Все мы, размышлял он, радуемся нежным, чистым детским голосам. Отбираем таких ребят в студии, кружки, учим, восхищаемся, а после оглядываемся в недоумении: ау, таланты, куда же вы подевались? А ведь забываем, что человек является на свет с наипростейшим, фальцетным механизмом образования голоса, предназначенным вовсе не для услады нашего слуха. Просто есть мышца, замыкающая гортань несмышленого младенца. Она и влияет на голос; мудрый прагматизм природы, не более. Мы же — давай, жми на всю, поражай дарованием. И поражают, увы, недолго, так как уже с 6 — 7 лет идет формирование взрослой, грудной (смешанной) системы голосообразования. Не тут ли надо — бережно, вдумчиво — искать ключ к проблеме?..

Жизнь показала: он не ошибся. Детские голоса, воспитанные по новой методике, красивы, гибки не только в школьные годы, но и гармонично развиваются впоследствии.

Сегодня учитель убежден: постепенно надо отойти от привычного выражения «музыкальный слух», а ввести другое понятие, скажем, «музыкальный голосовой аппарат» — дело-то все в голосе, именно его следует развивать и пестовать предлагаемыми им упражнениями. А слух — это уже обратная связь...

Несколько лет назад занятия по новой методике в виде эксперимента стали проводиться в классе вокального ансамбля ленинградского вечернего музыкального училища. Огороднов собрал группу из тех, кого не приняли: нет, мол, данных. Уже через два года ансамбль — его назвали «Доминанта» — заявил о себе как один из лучших вокальных коллективов города. И новая мысль: система доступна и взрослым. (Эта мысль великодушно подарила надежду и мне; еще не все потеряно.) Гатчинский ансамбль «Тоника», костяк которого составили подросшие ученики Дмитрия Ерофеевича, не раз выходил в лауреаты всесоюзных смотров, первенствовал на традиционном ленинградском конкурсе «Весенний ключ», покорил своим искусством взыскательный Таллин, был приглашен в Венгрию, Финляндию.

...Огороднов с задиристой веселостью вскидывает голову, говорит, не забывая следить чутким слухом за голосами расшалившихся на перемене детей:

— Думаю, что сейчас мои пятиклассники победят на конкурсе любой хор музыкальной школы. Слышали бы вы, какой голос — чистый, как ручеек, «прорезался» вчера у одной нашей девочки...

Наверное, найдется не слишком много учителей пения, к мнению которых уважительно прислушиваются педагоги ведущих школьных дисциплин — математики, литературы, физики. А здесь это так. Более того. Работой заинтересовались режиссеры и актеры в театрах, ученые в Институте общей генетики АН СССР, Институте общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР. И вот почему. Дети у Огороднова не только хорошо поют, не только верно и красиво говорят, что само по себе уже важно, но и лучше успевают по всем предметам. Они лучше чувствуют слово, они эмоциональнее, у них крепче память, более развито логическое мышление, чем у сверстников из других школ. (А ведь это интернат, где учатся ребята не с самыми благополучными судьбами.) Не случайна и схема на доске: на уроках пения школьники следят за ней, помогают себе особым движением руки. «Чтобы слух следил за голосом, следи неотрывно за движением руки-указки». Именно включение в работу с голосом таких движений, зрительных ассоциаций, как мне объяснили, «запускает» в действие одновременно многие нервные механизмы — голосовой, слуховой, зрительный, общедвигательный... А это уже превосходные условия для развития не одних лишь музыкальных способностей.

«Выражай чувство искренне и полно, делай это одновременно и голосом. и губами, и руками. Пой, высказывай, убеждай — для того и дан тебе человеческий голос».

Это уроки Огороднова. По его методике преподают уже во многих городах — Куйбышеве, Горьком, Казани, Уфе, Томске, Ашхабаде, Харькове, Омске... Часто, откликаясь на приглашения, учитель проводит уроки сам — на подъем он удивительно легок. Пишут и зарубежные вокалисты — из Болгарии, ГДР, Чехословакии.

Когда-то пели здоровяки гимнасты в старинной Мологе. Поют в тихой зеленой Гатчине, в московском сорок втором интернате, в других школах страны. Что же тогда получается, Дмитрий Ерофеевич? Выходит, мастера-вокалисты на потоке? Нет, конечно, нет. Просто... Просто еще, по выражению Ушинского, хоровая песня несколько отдельных чувств сливает в одно сильное чувство и несколько сердец в одно сильное чувствующее сердце.

Думаю, это уже немало в наш деятельный век.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.