Воронежская ласточка

Опубликовано в № 2, 2013

О, в эти дни - дни роковые,

Дни испытаний и утрат-

Отраден будь для ней возврат

В места, душе ее родные!

Пусть добрый, благосклонный гений

Скорей ведет навстречу к ней

И горсть живых еще друзей,

И столько милых, милых теней!

Ф. И. Тютчев «Графине Ростопчиной» 16 октября 1855

«Воронежская ласточка» - так любовно называли друзья Евдокию Петровну Ростопчину, поэтессу, современницу Пушкина, Жуковского, Вяземского, Лермонтова. Принято считать, что женская русская поэзия началась с Серебряного века, но почти за сто лет до него в поэзии уже звучали женские голоса, и Евдокия Ростопчина – одна из самых ярких представительниц российской поэзии середины XIX века. Она писала не только о любви, ее стихи многогранны и удивительно современны, хотя критика тех времен и упрекала поэтессу в том, что она «отстала от времени». Возможно, от своего времени она действительно отстала. Зато осталась – во всех временах.

Ее, Бог весть почему, называли «московской Сафо». За красоту? Она не была красавицей. За стихи, похожие, по мнению поэта Серебряного века Владислава Ходасевича, на «романс, таящий в себе особенное, ему одному свойственное очарование, которое столько же слагается из прекрасного, сколько из изысканно-безвкусного»? За драматичную судьбу? А может быть, за ту женственность, которую она не уставала воспевать?

«А я, я - женщина во всем значенье слова,

Всем женским склонностям покорна я вполне;