Аудитория похожа на маленький театр. Она до отказа заполнена молодёжью. Кому не хватило места - устроился сзади, рядом с чёрными прожекторами на металлических треногах. В первом ряду сидит любимый всеми учащимися старейший педагог Московского театрального художественно-технического училища Борис Николаевич Сималин, преподаватель истории костюма, история искусства и историй материальной культуры. Он душа предстоящего просмотра!

Но вот всё готово! Между кулисами воздвигнута белая «каменная» баллюстрада из картона. Слева от неё - цветущее дерево, а оправа - резной венецианский стол. Он сделан из простого конторского стола, а «деревянные» его украшения просто нарисованы на бумаге. На нём изготовленные таким же способом золотые кубки и посуда эпохи итальянского Возрождения.

- Прошу тишины, - говорит Борис Николаевич, - начинаем. Бутафоры, со сцены!

Гаснет электричество, и на сцене появляются персонажи из весёлой комедии Шекспира «Укрощение строптивой».

Это не репетиция спектакля, Исполнители не играют. Они только демонстрируют костюмы. Но их костюмы с такой точностью соответствуют образам героев пьесы, что в девушке, одетой в светлоголубое платье с высоким воротником, безошибочно узнаёшь строптивую Катерину, а в мешковатом горбуне-итальянце - слугу Грумио.

Зрители придирчиво осматривают каждую складку одежды, каждую деталь украшения и отделки. Все они будущие гримёры, костюмеры, бутафоры и электросветотехники. Их оценка - оценка специалистов.

Больше всех волнуется третьекурсница костюмерного отделения Аля Валикова. Она автор костюмов. Всю необходимую бутафорию сделал её однокурсник Олег Масаинов, а учащаяся гримёрного отделения Аэлита Шалаева причесала и загримировала исполнителей.

Такие просмотры (их в училище называют «одеваниями») сопровождают проработку каждой значительной темы по истории театра и истории искусств. Бывают «одевания» на темы: костюмы древнего мира, эпохи средних веков, костюмы народов СССР. Костюмер рисует эскиз, а затем вместе с бутафором и гримёром работает над его осуществлением.

Следом за персонажами из «Укрощения строптивой» на сцене появляются Ромео, Джульетта, кормилица и старик Капулетти.

- Почему вы решили сделать костюм Ромео чёрным? - опрашивает Борис Николаевич у автора эскизов Людмилы Коротловой.

- Так я его себе представляю, - отвечает девушка. - Я хотела подчеркнуть его скромность, простоту.

Разгорается спор. В училище придерживаются твёрдого правила: художник может позволить отступление от общепринятой трактовки, но должен убедительно это обосновать.

«Одевания» - это не только демонстрация профессионального умения и творческой выдумки, но и проверка знаний.

Гримёр Люда Карпенко подробно объясняет, почему она выбрала венецианскую причёску типа «колба», тогда как Джульетта была флорентийка. Этот, казалось бы, чисто «специальный» вопрос надолго завладевает вниманием аудитории. Ведь изменения в причёсках, покроях платьев, манере носить одежду возникали не в силу случайных обстоятельств. Сколько интересного о культуре страны, о вкусах и привычках различных слоев её населения может порой рассказать эволюция головного убора или формы воротника! Подобный рассказ бывает иногда красноречивее объёмистых томов подробных исследований.

Самую высокую оценку присутствующих получают четыре костюма к пьесе «Отелло» работы Нины Суховей. Пышное платье ЭМИЛИИ сделано из тюлевых драпировок, а мавританская одежда Отелло создана с помощью раскрашенной бумажной сетки, надетой на простую белую рубаху. Но в изяществе и умении, с каким это сделано, чувствуется рука мастера.

«Прежде чем шить костюм на актёра, научись шить его для себя» - таков проверенный закон училища.

Однако самая увлекательная работа - это, конечно, пошивка костюмов для настоящей сцены. Недавно в московском Драматическом театре имени Станиславского поставлен спектакль «Назар Стодоля». Все четырнадцать женских костюмов сшиты учащимися четвёртого курса.

* * *

Среди дисциплин, обязательных на различных отделениях училища, можно встретить не только грим, бутафорию или пошивку париков.

В руках преподавателя электроосветительной техники Бориса. Васильевича Покаржевского плоская металлическая коробка круглой формы. К ней прикреплён объектив. Это проекционный прибор, который навешивается на мощный театральный прожектор. Свет гаснет, и на экране возникают очертания плывущих по небу облаков, Загораются синие софиты - облака превращаются в мрачные грозовые тучи. Синий свет сменяется красным - и небо освещается заревом пожара. Но вот работает новый диск. Он оклеен чёрной бумагой, усеянной крошечными проколами, - это снегопад. Стоит диску остановиться, снегопад превращается в звёздное небо. К прожектору прикрепляется новый прибор - и перед зрителями возникают сплошные струи проливного дождя. Ещё новый прибор - и дождь сменяется колеблющейся морокой зыбью...

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.