Бутылку выбросило волной в порту Малаги. Город еще держался. В морской дали маячили корабли интервентов. Бутылка была закупорена по всем правилам «бутылочной почты». В ней лежала записка. Вот что было написано на клочке бумаги по-немецки торопливой рукой:

«Добрый день, товарищи. Вставай, проклятьем заклейменный. Германия, саван тебе мы соткем, Мы посылаем тебе тройное проклятье». И подпись:

«Товарищ».

Кто писал? Может быть, германский коммунист, один из тех, кто стекались к осажденному Мадриду, чтобы влиться в интернациональную бригаду? Или тайный антифашист на борту германского крейсера? Кто бы ты ни был, товарищ, знай: твоя записка вся в пятнах, с размытыми буквами, висит сегодня в рамке под стеклам в Музее революции, в Москве. Ее прислали сюда, на испанскую выставку, дружинники Малаги. И сотни, тысячи советских людей с волнением читают и перечитывают ее. Ты торопился, ты писал украдкой, ты, примостившись у матросской койки, опасался каждую минуту постороннего взгляда. У тебя не было времени выбирать слова, и ты набросал на бумажном клочке то, что звучало в сердце: запев пролетарского гимна и огненные, с детства врезавшиеся в память строчки Генриха Гейне.

Неподалеку, вместе с фотографией, другой документ - записка, написанная по-испански. Автор не скрывает своего имени, наоборот, он сообщает о себе подробно:

«Франциско Дсуна Эргидо, прозванный Красным дьяволом».

Так вот какой Эргидо! Молодой, веселый, смуглолицый. Это фашисты прозвали его Красным дьяволом. Вот он стоит возле своей знаменитой яркокрасной машины, у которой на одном крыле портрет Маркса, а на другом - Ленина. Эргидо, Эргидо, бесстрашный сокол правительственной авиации, гроза «Юнкерсов» и «Капрони»! Что же он пишет, Эргидо, морякам теплохода «Кубань»?

«Аликанте, 7. X. 1936 г. Когда я буду летать над врагом, я буду вспоминать о вас, находящихся на земле, на пароходе «Кубань».

Сердечно обнимаю вас. Привет». Группа бойцов из Н-ской части остановилась перед портретом Эргидо. Стараясь не проронить ни одного слова, слушают бойцы рассказ человека в форме Совторгфлота. Это парторг теплохода «Кубань». Он видел Эргидо, он обнимал его. Герой-летчик, узнав о прибытии «Кубани», попросил двухдневный отпуск и прямо с фронта прилетел в Аликанте, чтобы повидать советских моряков. Его угостили папиросами. Пряча в карман пачку, Эргидо, лукаво прищурившись, сказал: «За каждый сбитый фашистский самолет я буду давать моим ребятам по одной советской папиросе...»

Бойцы улыбаются, любовно всматриваясь в портрет Эргидо.

- Ах, чорт! - вырывается у одного. - Да я б ему сто пачек...

- А где он теперь? - спрашивает другой.

- Вчера в «Известиях»... - сдавленно говорит моряк.

Он вынимает из кармана газетную вырезку и читает корреспонденцию Кармен о гибели героя-летчика. Преследуя германский самолет, Эргидо увлекся и врезался в землю.

Несколько минут все молчат.

- Да, хороший был парень, горячий... - тихо говорит боец.

На выставку приходят семьями, бригадами, отделениями, классами. Приходят одиночки, приезжают с вокзалов транзитные пассажиры. Иногда глухое рыдание, иногда проклятие прерывает голос экскурсовода, рассказывающего об изнасилованных фашистами женщинах, о жертвах бомбардировки Мадрида. Люди спрашивают, где портрет генерала Миаха, где Пасионария, просят перевести им заголовки испанских стенгазет (совсем как наши!), считают пулевые отверстия на боевых республиканских знаменах, распростертых на стенах.

Группа школьников прильнула к карте Испании. Линия фронта гигантской трещиной раскалывает полуостров. Красные и черные флажки. Один из ребят, раскрасневшийся, озабоченный, зовет экскурсовода:

- Товарищ, у вас здесь неправильно: в Овиедо уже республиканцы.

- Половина города у республиканцев, половина у фашистов, - поправляет другой мальчик.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.