В футболе у нас говорят всюду. О футболе у нас говорят все. В репертуаре любого эстрадного конферансье футбол - такая же обязательная тема, как комбинаты бытового обслуживания или злостные неплательщики алиментов. Ни один уважающий себя автор юмористических рассказов не обошел его своим вниманием. Футбольные диспуты идут во время перекуров на заводах и в перерывах заседаний ученых советов. О футболе пишут стихи самые известные поэты. И не только стихи, статьи тоже.

Если бы хоть половина тех, кто охотно рассуждает о футболе и не менее охотно слушает эти разговоры, ходила на футбол - пусть не регулярно, пусть от случая к случаю, - нам не пришлось бы сетовать на падение посещаемости стадионов.

Но... Говорят много, а ходят мало. Все меньше и меньше.

Футбольная тема и в самом деле неисчерпаема. У нее сотни поворотов и тысячи отправных точек: от сопоставления голландского футбола с бразильским до сравнения Пеле с Еврюжихиным. Но если бы кто-нибудь спросил, какой аспект этой темы больше всего волнует меня, человека, который отдал футболу 20 лет жизни в роли игрока и еще 20 в роли тренера, я бы ответил не задумываясь: падающая посещаемость. Не могу привыкнуть к скуке пустых трибун, к будничной атмосфере нынешних матчей, даже центральных, решающих, с участием самых сильных наших команд.

Всякий раз, подходя к воротам стадиона - лужниковского или стадиона моей молодости - динамовского, - я вспоминаю, что творилось в эти предматчевые минуты у стадионных ворот в предвоенные и послевоенные годы. Облепленные гроздьями людей троллейбусы, трамваи, переполненные поезда метро подвозили все новые и новые толпы жаждущих лишнего билетика. Над людским морем маяками возвышались конники в милицейской форме, которые пытались ввести этот бурный поток в более или менее организованное русло, а заодно снимали с забора мальчишек. Но те все равно каким-то чудом проникали на трибуны, и и началу матча не оставалось ни одного свободного места даже на ступеньках. А потом - разъезд. Транспорт увозил лишь малую толику публики. Большинство шло пешком - до Белорусского вонзала, до Маяковской, до Охотного ряда. Шли группами - не остывшие от возбуждения, смакующие детали только что увиденного, шли, громко разговаривая, перебивая друг друга. К беседующим присоединялись незнакомые люди, вклинивались в споры, завладевали инициативой, и это никого не удивляло, считалось само собой разумеющимся.

Но, может, ничего подобного никогда и не было вовсе? Может, все это придумало мое воображение? Сейчас атмосфера на футболе изменилась настолько, что даже не верится, что когда-то было иначе. Но ведь было!

А в последние годы в Лужниках даже традиционное объявление о том, что после игры «станция метро «Ленинские горы» временно закрыта», и то почти не звучит. Ни одному виду транспорта людское наводнение не угрожает, народ растекается со стадиона тоненькими бесшумными струйками.

Существует множество объяснений все убывающему интересу к футболу и все более раздраженному тону в разговорах о нем. Я вижу одно, на мой взгляд, главное. Нашу публику, видевшую за последнее время с помощью телевидения игры самого высокого класса, не устраивает зрелище, которое по современным меркам никак нельзя назвать первосортным. Хоккей - это да! Там ты увидишь и чемпионов мира и олимпийских победителей. «На Харламова», «на Якушева» народ не только у нас, но и в Канаде, и в США, и в Швеции валом валит, как на балетные спектакли Большого театра или концерты моисеевского ансамбля. Можно сколько угодно объяснять болельщикам, что футбол в спорте нашем занимает особое положение, что здесь в отличие, скажем, от баскетбола, легкой атлетики и до недавнего времени - хоккея мы соревнуемся с профессионалами и добывать в этих турнирах призы куда труднее, чем в любительских. Кто-то примет эти объяснения, кто-то понимающе кивнет головой, кто-то даже посочувствует. А на стадион не идут. На сборную ФРГ, на бразильцев - с удовольствием, а на матч «Спартак» - «Динамо» - нет.

Однако раньше ведь ходили? Ходили. Но вспомните, при всей нашей тогдашней бедности на международные матчи советский футбол все-таки имел возможность доказывать свою силу в мировом масштабе. До войны играли с турками, имевшими солидный вес на европейской арене, с басками - командой высокого класса, с сильными болгарскими и чехословацкими клубами. Играли и выигрывали. После войны была знаменитая поездка московских динамовцев в Англию. Затем, два года спустя, менее знаменитая, но не менее показательная - в Швецию. Там мы с одинаковым счетом 5: 1 обыграли два лучших шведских клуба. Год спустя сборная Швеции, составленная из игроков этих клубов, победила на Олимпийских играх, и десять футболистов из ее состава получили приглашения в лучшие профессиональные команды Западной Европы. А потом, после неудачи на Олимпиаде в Хельсинки, была победа в Мельбурне на Олимпийских играх 1956 года и выигрыш Кубка Европы 1960 года. Да и на первом своем чемпионате мира - в 1958 году в Швеции - сборная СССР победила команды Австрии и Англии и пробилась в четвертьфинал. И это - потеряв за несколько дней до отъезда в Швецию Стрельцова, Татушина и Огонькова (представьте себе, каково бы пришлось на последнем первенстве мира сборной ФРГ, если бы ей в последний день пришлось искать замену Мюллеру, Беккенбауэру и Оверату).

Словом, худо ли, хорошо ли, а в годы, когда на футбол ходили, и сборная наша и клубы уровень мировых стандартов выдерживали. Сейчас возможностей показать себя у нас куда больше: кроме традиционных первенств мира, Европы, олимпийских турниров, мы участвуем в новых для нас европейских кубках чемпионов, обладателей кубков, УЕФА. Новых относительно: через них уже прошло больше десятка наших клубов. А успеха - ни одного. Единственное исключение - участие московского «Динамо» в финале кубка обладателей кубков 1972 года. Но к этому событию мы еще вернемся.

Как же случилось, что в один прекрасный (а на самом деле совсем не прекрасный, скорее печальный) момент мы вдруг начали резко отставать от развитых футбольных держав?

Мне кажется, что первоисточник этого отставания надо искать вот в чем. Став постоянными участниками крупнейших международных футбольных состязаний, мы обязаны были уяснить для себя одну истину: сборная Бразилии и «Сантос», сборная ФРГ и «Бавария», сборная Голландии и «Аянс» - все это достижения высоко развитой футбольной индустрии. Индустрии в полном смысле этого слова. С индустриальной организацией дела, с индустриальными методами подготовки кадров, с индустриальным размахом, с индустриальными капиталовложениями. Нельзя сказать, что мы этого не поняли вообще. Теоретически мы это поняли, но не прониклись этой идеей до конца, не впитали ее в свое сознание.

Пожалуй, самым ярким и полным подтверждением мысли, что время любительского подхода к организации футбола прошло (не любительства в футболе, а любительского подхода к делу - это разные вещи), послужил последний чемпионат мира. Вот крохотный штрих. Подсчитано, что лучший игрок этого чемпионата голландец Круифф в среднем за игру владеет мячом чуть больше трех минут - приблизительно двести секунд. За это время он выполняет около ста пятидесяти игровых действий. Люди мастеровые, люди, достигшие в своем ремесле высокой квалификации, - будь то ювелиры или механики, операторы блюминга или токари, столяры или слесари - сразу поймут, что это значит: человек владеет тайнами своей профессии в совершенстве. Как бы ни был ты одарен природой, самоучкой таких высот не достигнешь. Нужны и долгая учеба и хорошие учителя.

На чемпионате 1974 года европейский футбол торжествовал полную победу над южноамеринанским. ФРГ, Голландия и Польша оттеснили великую футбольную державу Бразилию на четвертое место. И в этом тоже проявление преимущества индустриальных методов ведения футбольного дела над любительскими. Бразилия - страна футбольных самородков и самоучек. Босоногая юность ее нынешних звезд прошла в диких командах, где они гоняли мяч без присмотра, где никто не мог им объяснить элементарных, азбучных основ тактики, где превыше всего ценился трюк. И они приходили в большой футбол с зияющими пробелами в футбольном образовании, а заполнить эти пробелы призваны были интуиция, импровизация и прочие вещи, которые даны человеку «от бога». В футбольных же странах нашего континента организация подготовки кадров для лучших клубов и сборных продумана до мельчайших подробностей, как и во всяком коммерческом предприятии, процветание которого зависит от квалификации сотрудников. Здесь отбор и учеба начинаются с детских лет. Из начальной школы ребята попадают в среднюю, потом в высшую... И школа эта самая настоящая - с образованными педагогами, с великолепными классами и кабинетами в виде специально оборудованных полей и залов с необходимыми снарядами. В итоге к началу своей спортивной карьеры игрок подготовлен всесторонне и гармонично - физически, тактически, технически, психологически. Вот когда начинается самостоятельная практика, вот когда происходит окончательный отбор самых лучших и самых одаренных из числа выпускников.

Совсем недавно, осенью, наша сборная выезжала на товарищеский матч в Голландию. Нас поселили на базе, принадлежащей голландской федерации футбола. Такой, я бы сказал, роскоши мне до сих пор видеть не приходилось. Я уже не говорю о великолепных помещениях для еды и отдыха футболистов. Но какие там игровые и кинозалы, какие классные комнаты для теоретических занятий, какие лаборатории и медицинские кабинеты! А неподалеку, на воздухе, стационарные душевые и все прочее, необходимое для летнего лагеря - остается лишь поставить заранее приготовленные палатки. А через дорогу - туда ведет подземный туннель - несколько зеленых полей, гладких, как бильярдные столы. Самый настоящий футбольный университет или, если хотите, академия,. Но в том-то и дело, что не университет и не академия, а школа для одаренных детей. На два летних месяца весь этот дворец и его угодья отданы в распоряжение ребят. Туда съезжаются со всей Голландии наиболее талантливые, прошедшие специальный отбор мальчики двух возрастных групп: одна - от восьми до десяти лет, другая - от десяти до двенадцати.

Стоит ли удивляться после этого грандиозным футбольным достижениям маленькой страны?

Эра необученных футбольных самородков миновала. А разве так только в футболе? В наши дни и великие виртуозы - скрипачи или пианисты, певцы или балерины - тоже все как один имеют дипломы о высшем образовании. И если есть редчайшие исключения, то они лишь подтверждают общее правило.

В смысле постановки футбольного образования мы выглядим застрявшими где-то в середине Атлантики, на полпути между Южной Америкой и Европой. После неудачи на первой для нас Олимпиаде - в 1952 году, было принято мудрое решение: создать пять экспериментальных футбольных школ - в Москве, Ленинграде, Киеве, Тбилиси, Минске. Их оснастили по последнему слову футбольной техники тех лет, пригласили на преподавательские должности известных тренеров. Опыт полностью удался. Из московской, например, школы пришли в сборную такие игроки, как Короленков, Аничкин, Маношин, Численко, Гусаров, Шустиков... Еще и сейчас доигрывают в большом футболе ее последние могикане - Федотов и Логофет.

Потом школы упразднили. Упразднили с самыми благими намерениями. Рассуждали так: «Иметь в Москве одну школу хорошо, а пять - по числу команд мастеров - в пять раз лучше. Так пусть же каждая команда имеет собственную школу». Прекрасная идея, верно? А я бы сказал несколько иначе: не прекрасная, а прекраснодушная. Обеспечить всем необходимым одну школу в Москве, отдав к тому же в ее распоряжение поля и залы Лужниковского стадиона, еще можно. Условий же для нормальной деятельности даже трех школ - не то что пяти - не было и в помине. Да и о каких условиях разговор, если по сравнению с годами моей молодости, молодости довоенной, число футбольных полей в Москве сократилось минимум на одну треть. На их месте возникли новые дома с асфальтированными дворами, с качелями и песочницами для детишек, с лавочками и столиками для пенсионеров... Все это замечательно, но где-нибудь в другом месте должен был вырасти стадион взамен уничтоженного, только лучше, современнее. Но для футбола почти ничего не строят.

Я начинал свой спортивный путь во дворе. Потом играл в детской команде Ждановского парка культуры. Потом перешел в юношескую. Потом - бери выше! - попал в клуб завода «Серп и молот», а оттуда - в команду мастеров этого завода, в одну из лучших в тогдашней высшей лиге - «Металлург». Сейчас парню 17 - 18 лет прямая дорога из массового футбола в команду мастеров заказана. Разница в уровне слишком велика. Чтобы уметь за три минуты выполнить 150 операций, нужно систематически, изо дня в день учиться. Как учатся у станка будущие солисты балета. Как учатся гаммам будущие лауреаты музыкальных конкурсов. Как учатся будущие олимпийские чемпионы по гимнастике. Учиться, самое малое, полтора десятка лет.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.