О примерном круге проблем, которые необходимо затронуть в этом интервью, мы договорились заранее. Для надежности я отпечатал вопросы на машинке, но при изложении, видимо, допустил некоторый крен в пользу науки. И когда Владимир Алексеевич прочел их, он сказал:

– Прежде всего я хотел бы отметить следующее. В последние годы действительно, наука приобрела особенно большое значение во всех областях человеческой деятельности. И сам тот факт, что мы живем в период научно-технической революции, является лучшим тому доказательством.

Чем обусловлена сама возможность научно-технической революции? Думаю, главным образом двумя обстоятельствами: тем, что уровень науки стал очень высоким, и тем, что промышленность достигла небывалого развития.

Именно сочетание высокоразвитой науки и высокоразвитой промышленности – чего никогда раньше не было – и породило современную, первую научно техническую революцию. Прежде бывало, что научные предложения не всегда могли найти практическое применение. Например, проект газотурбинной установки был предложен еще в ХIХ веке. Но промышленность не была подготовлена к этому, и газовые турбины вошли в действие только в начале XX столетия, а широкое применение нашли еще позже – во время второй мировой войны и после нее. Так было раньше. Сейчас же наука может многое дать производству, а производство в силу своего высокого уровня может реализовать то, что предлагает наука. Кроме того, наука получает от производства много таких приборов и оборудования, которые чрезвычайно важны для развития самой науки и которых раньше она получить не могла.

Это, так сказать, некоторые общие замечания по вопросу о соотношении «наука и технический прогресс». Нет слов, революционизирующее значение науки для технического прогресса огромно. Но в то же время и сам технический прогресс зачастую становится двигателем и стимулятором развития той или иной отрасли знания. Это двуединство и лежит в основе нынешней научно-технической революции. Ну, а теперь, – сказал Владимир Алексеевич, – перейдем непосредственно к вашим вопросам.

– Своим вступлением вы упредили меня: именно о соотношении науки и техники в период НТР я и хотел спросить в самом начале. И уж если так случилось, что вы, ответили на вопрос, то я хочу как бы продолжить его.

Думаю, вы согласитесь, что наука развивается не ради науки и техника – не ради техники. Новые открытия, их внедрение в производство преследуют чаще всего сугубо практические цели: повышение производительности труда, получение новых, более современных или менее дорогостоящих материалов, освоение новых процессов, которые опять же дают материальный выигрыш. Разумеется, мы не касаемся сейчас тех разделов науки, которые просто повышают уровень человеческих знаний. Сейчас очень модно подчеркивать, что наука стала непосредственно производительной силой. Приводятся даже подсчеты: средства, затраченные на научные исследования, позже возвращаются в десятикратном размере. Причем это соотношение – один к десяти – приводят как наши, так и зарубежные ученые.

Не могли бы вы, Владимир Алексеевич, на примере наиболее выдающегося научного открытия последних лет или десятилетий показать, как оно повлияло на технический прогресс, способствовало рождению и развитию новых отраслей науки и техники, ускорило развитие смежных или даже отдаленных областей, нашло также применение в нашей повседневной жизни?

– Пожалуй, никто не скажет о каком-либо научном открытии: оно самое крупное. Таких открытий много. Поэтому единственное, что я могу сделать, это сказать о некоторых достижениях науки, которые мне лично кажутся наиболее значительными. Хотя, должен сразу оговориться, они отнюдь не исчерпывают весь тот перечень, который я сам отнес бы к наиболее крупным научным достижениям.

Я начал бы с атомной энергии.

Известно, что исследования о строении вещества ведутся уже много столетий. Эта наука пережила много различных этапов. И только тогда дело пошло значительно успешнее, когда оказалось возможным наблюдать протекающие ядерные реакции.

А для этого нужно было использовать электроны или протоны высоких энергий. Разогнанный до весьма больших скоростей в специальных установках, попадая на так называемую мишень, протон, высокой энергии порождает новую ядерную реакцию, в результате которой образуются ядерные частицы, неизвестные ранее.

Сейчас таких элементарных частиц открыто уже более двухсот. Одни из них живут чрезвычайно короткое время, измеряемое ничтожными долями секунды. Другие – гораздо дольше. Некоторые – просто долго.

Оказалось, что изучение ядерной реакции, проникновение в глубь вещества представило не только большой научный интерес в смысле познания материи, но и нашло огромное практическое применение. Открытие того, что ядерная реакция деления с большим выделением энергии может протекать самопроизвольно, сразу же натолкнуло на мысль о создании техники, использующей это явление. Речь шла о том, чтобы построить реактор, в котором в результате ядерной реакции образовывались бы некоторые новые вещества – своего рода современная алхимия – и выделялось большое количество энергии.

Пока веществ, которые могут быть источником ядерной реакции деления, известно очень немного. В природе их всего два: уран и торий. Кроме них, могут использоваться и искусственно полученные элементы, такие, как плутоний. Они-то и являются ныне «топливом» для атомной энергетики и по своей «теплотворности» во много раз превосходят самое лучшее химическое топливо.

Сейчас атомная техника и энергетика переживают период своего бурного развития. То, что эта важнейшая отрасль промышленности целиком и полностью создана на основе научных открытий, позволяет совершенно определенно отнести эти открытия к крупнейшим научным достижениям нашего века, нашедшим практическое применение.

Еще большим станет их значение в ближайшем будущем. Несмотря на то, что запасы нефти, газа, угля на земле велики, их ресурсы все же исчерпаемы. Поэтому уже сейчас людям приходится искать другие источники энергии. Одним из них является ядерная реакция.

В нашей стране разрабатывается широкая программа строительства в ближайшем десятилетии ряда крупных атомных электростанций, суммарная мощность которых к 1990 году должна быть доведена до многих десятков миллионов киловатт. Осуществление этой программы имеет для нашего народного хозяйства огромное значение. Дело в том, что, хотя наше государство располагает большими ресурсами химического топлива – прежде всего угля, а также нефти и газа, – его главные месторождения расположены на востоке Союза, а основная часть нашего населения и промышленности размещается на европейской территории страны, где энергетические ресурсы ограниченны. Доставка топлива с востока на запад, к потребителю, резко повышает стоимость вырабатываемой энергии, что порождает серьезную экономическую проблему. Для ядерного же топлива вопрос доставки практически не играет роли, ибо это горючее имеет несравнимо более высокое выделение энергии.

Так что дальнейшее развитие энергетики на европейской территории Советского Союза уже сегодня рассматривается в основном как развитие атомной энергетики. Причем не только для снабжения промышленности, сельского хозяйства и населения электрической энергией, но также и тепловой, путем строительства атомных ТЭЦ и атомных котельных, которые будут снабжать потребителя либо электроэнергией и теплом, либо только теплом. Это будет новым, экономически очень важным шагом в использовании ядерного горючего.

– Почему мы только теперь, а не десять – двадцать лет назад перешли к широкому строительству атомных станций?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.