Как ни старались мы, большевики, ее ти свою работу всюду и везде, «е. смотря на то, что наши силы значительно увеличились прибытием многих и многих товарищей из ссылки с Севера, из Сибири, из тюрем, из провинции, в первые же дни после Февральской революции чувствовалось отсутствие единой воли, единого руководства во всей крайне ответственной работе, в обстановке быстро меняющихся, мчавшихся политических событий. Все чувствовали отсутствие Владимира Ильича Ленина.

И мы знали, что он там, в Цюрихе, томится и изнывает и, конечно, принимает все меры к тому, чтобы как можно скорей прибыть в Россию. Однако, никаких сколько - нибудь верных вестей не было, лишь неожиданно переданная кем - то из приехавших эмигрантов Л. Б. Каменеву статья Владимира Ильича под заглавием «Письма издалека», напечатанная сейчас же в «Правде», была первой весточкой из Цюриха, первым откликом Владимира Ильича на грандиозные события, совершавшиеся тогда в России. У нас проснулись смутные надежды, что как - нибудь, вслед за письмом, не приедет ли он. Но вскоре разнеслось сообщение, что правительства «союзников» России - Франция и Англия - мне желают пропустить в Россию политических эмигрантов - интернационалистов, боясь их антимилитаристической революционной агитации за мир против войны.

Эти сведения имелись в Исполкоме Петроградского Совета, но никто из тогдашних его лидеров не принимал ни малейшего участия в том, чтобы помочь нашей политической эмиграции вернуться с чужбины на родину для помощи в революционной борьбе. У главенствующей тогда группы меньшевиков в Совете до такой степени были натянутые, враждебные отношения к большевикам, что когда мы после узнали, что швейцарские эмигранты послали много телеграмм в Совет, и в течение двух недель не получили никакого на них ответа, нам это бессовестное поведение деятелей меньшевистского Совета вполне было понятно, ибо, как и во всем другом, мы, большевики, везде и всюду, встречали с их стороны лишь одни помехи.

В конце марта вдруг стало известно, что Владимир Ильич находится в Швеции, в Стокгольме. Как, каким образом он попал туда, никому не было известно. Также не было известно, удастся ли Владимиру Ильичу пробраться далее в Россию, ибо мы все хорошо знали, что на шведской границе Финляндии безгранично и безраздельно уже давно господствуют англичане, зорко следящие за каждым едущим в Россию и из России. Прошло несколько дней, как вдруг пришла весть, что Владимир Ильич едет в Россию вместе с другими эмигрантами и будет вечером 3 апреля в Петрограде. Эта весть была совершенно неожиданна для всех.

Петроградский Комитет и все отдельные члены нашей партии, узнавшие об этом известии, тотчас же приняли все меры, чтобы оповестить рабочих на заводах, солдат в казармах, матросов в Кронштадте. Газет в этот день не было, заводы не работали, почему и оповещать было очень хлопотно.

Часам к семи вечера мы собрались у здания Петроградского Комитета большевиков, который в то время помещался в бывшем дворце Кшесинской, и, развернув знамя Центрального Комитета нашей партии, двинулись к Финляндскому вокзалу. Нас было немного - человек двести - и мы решительно не знали, кто и сколько прибудет к вокзалу. Но чем ближе подходили мы, тем чаще встречали отдельные группы и организации рабочих.

Пение революционных песен заливало улицы. Военные оркестры с двигавшимися армейскими частями бодрили и приподнимали настроение. Ясно было, что будет достойная встреча. И когда мы пришли к площади Финляндского вокзала, то вся она уже была заполнена рабочими и военными организациями. Прикатили и мощные броневики.

Когда мы подходили к платформе, в это время почти бегом прибыли в полном вооружении матросы. Оказалось, что они только - что полным ходом пришли на рейд на ледоколе, так как на море был ледоход. Получив известие в Кронштадте, что в Петроград прибывает Владимир Ильич, матросы пробили «боевую тревогу». Весь матросский мир был через несколько минут под ружьем. Когда команды узнали, в чем дело, они радостными криками приветствовали ошеломившее своей неожиданностью известие, тотчас организовали сильные отряды для несения почетного караула на Финляндском вокзале и охраны личности Владимира Ильича. На самом быстроходном ледоколе они в ту же минуту отправили своих представителей. И они напрямик летели в Петроград, на рейде пересели на катера и вышли в Неву.

- Я прошу вас передать Владимиру Ильичу, - обратился ко мне офицер, командовавший почетным караулом матросов, - что матросы желают, чтобы он им сказал хоть несколько слов...

Минуты томительного ожидания тянулись слишком долго. И вот, наконец, завиднелись в туманной дали огоньки... Вот застучали колеса, забухал, запыхтел паровоз и остановился...

Мы бросились к вагонам. Из пятого вагона от паровоза выходил Владимир Ильич, за ним Надежда Константиновна, Зиновьев, еще и еще другие товарищи.

- Смирр - но!... - понеслась команда по почетному караулу, по воинским частям, по рабочим вооруженным отрядам, на вокзале, на площади... Оркестры заиграли приветствие, и войска взяли «на - караул».

Мгновенно стихли человеческие голоса, только слышны были голоса труб оркестров, и потом вдруг, сразу, как бы все заколебалось, встрепенулось и грянуло такое мощное, такое потрясающее, такое сердечное «ура», которого я никогда не слыхивал...

Владимир Ильич, приветливо и радостно поздоровавшись с нами, не видавшими его почти девять лет, двинулся, было своей торопливой походкой, и когда прянуло это «ура», приостановился и, словно немного растерявшись, спросил:

- Что это?

- Это приветствуют вас революционные войска и рабочие, - кто - то сказал ему.

Ильич с нами подходил к матросам.

Офицер со всей выдержкой и торжественно больших парадов рапортовал Владимиру Ильичу, а тот недоуменно смотрел на него, очевидно совершенно не предполагая, что это все так будет.

Я шепнул ему, что матросы хотят слышать его слово. Владимир Ильич пошел по фронту почетного караула, остановился, снял шляпу и произнес приблизительно следующее:

- Товарищи матросы! Приветствую вас. Я еще не знаю, верите ли вы всем посулам Временного Правительства, но я твердо знаю, что, когда вам говорят сладкие речи, когда вам многое обещают - вас обманывают, как обманывают и весь русский народ. Народу нужен мир, народу нужен хлеб, народу нужна земля. А вам дают войну, голод, бесхлебье, на земле оставляют помещика... матросы, товарищи, вам нужно бороться за социальную революцию, бороться до конца, до полной победы пролетариата. Да здравствует всемирная социальная революция!

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.