- Поздно... Умерла...
Из списков ячейки, где состояла Вера Смирнова, выбыла вторая комсомолка. Она не подавала заявления, она не успела этого сделать.
Соня Подушкина была сирота. Неграмотная, забитая девушка, вчера пришедшая с полей, нанималась в няни, в прачки и на любую работу.
Знакомый коммунист устроил ее на фабрику Зиновьева, и скоро Соня стала образцовой ткачихой.
Один раз комсомольская ячейка созывала совещание девушек. Пригласили и Соню. Высокий парень из областкома красиво говорил о девичьей доле, о чуткости, о товариществе и звал девчат в комсомол.
Скоро Соня заявилась в ячейку. Шум и гам комсы, табачный дым и деловая нахмуренность секретаря смутили ее.
- Мне бы анкетку... - робко произнесла она.
- Анкетку? Пожалуйста!
Секретарь вежливо, как торговец, закрутился перед девушкой и подал анкету. Ободренная приемом, Соня заулыбалась:
- Только я, того... неграмотная.
- А – а. Ну, это дело поправимое. Захаров! - крикнул секретарь круглолицему комсомольцу, торговавшему в ячейке, - Захаров, помоги вот товарищу.
Костя Захаров, заводской пижон, увидав Соню, расцвел.
- С удовольствием! - вслух произнес он, а про себя подумал: «гарная дивчина, надо стрельнуть!»
До крыльца Совиной квартиры шли вместе.
- Я прощаться не буду, - нежно глядя на девушку, сказал Захаров. - Вечером увидимся, я думаю.
Знакомство выросло в любовь. Скоро Соня забеременела.
- Костя, - стыдливо потупив взор, обратилась она к Захарову, - я матерью буду.
Костя подпрыгнул:
- Ну!
После этого вечера, когда Соня сообщила о беременности, Захаров стал избегать встреч. Соня обо всем рассказала подругам, подруги - в комсомол. Но там сурово обрезонили:
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.