Она тщательно нанесла тушь в узкий клюв рейсфедера. Прислушалась.
Странное жужжание нарастало со стороны берега. Прерывистое и назойливое.
– С «жучком» идет кто-то, – первым догадался Жичин.
Возле их оконца фонарик смолк, и вагончик вздрогнул несколько раз от чувствительного удара ногой. Пришелец обивал снег.
– Ваше счастье, что я в это время не чертила, – сердито сказала Алла, едва незнакомец прикрыл за собой дверь.
Он собрал в горсть искристую наледь с бровей и только тогда извинился.
Брови у него были густые и черные, вразлет. Нос прямой, губы тонкие, волевые.
«Если ему двадцать три, он старше меня на два года, – привычно подумала Алла. – А если двадцать четыре...»
Парень откинул с головы меховой капюшон, снял рукавицы и, потрогав пальцами сначала одну, потом другую щеку, остался доволен осмотром.
Жичин подвинулся, освобождая место на узенькой скамейке.
– До Москальво далеко еще? – спросил парень, усаживаясь.
– Семь километров... Да ты откуда сам-то?
– С того берега.
– И что за нужда тащиться на ночь глядя?
– Надо.
Понятливо усмехнувшись, Жичин оттопырил в стороны два пальца, что означало стопку, и покачал головой.
– Если магазин не застанешь, к сторожу на нефтебазе зайди. У него всегда пара бутылок припасена на этот случай.
Алла насторожилась. У нее уже сложилась своя версия о пришельце. Наверняка у соседей случилось какое-нибудь ЧП и человек спешит за врачом или механиком. Догадка Жичина покоробила ее. Такое волевое лицо и вдруг – «пара бутылок».
«Ну, скажи же, что это не правда. Скажи», – внушала она про себя.
А он сидел у печурки и молча потирал руки.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.