Угрюмова, впрочем, это не огорчило: он смотрел дальше, смотрел в олимпийский восьмидесятый. Видел сборную страны состоящей из них троих.

Но судьба судила иначе. Весной восьмидесятого трагически погиб Абакан; Петушкова осталась без лошади и, следовательно, вне команды. Потом тяжело заболел Саид, в команду не смогла попасть Карачева. Их заменили Юрий Ковшов и Вера Мисевич. И, наконец, уже перед Играми у самого Угрюмова, включенного в сборную, простудился и заработал ревматизм новый его конь, Шквал.

Виктор Петрович в Битце выступал. Но чего это стоило! Как мог, он восстанавливал лошадь, делая припарки, по секундомеру вымеряя время разминки – на какую погоду сколько.

Уже в ходе турнира один специалист его упрекнул: «Что ж ты, такой мастер, менку ног не можешь лошадь заставить как следует делать?» Разговор шел возле денника, и Угрюмов велел конюху вывести Шквала, прогулять по коридору. «Зашкандыбал мой бедняга, и тот товарищ только руками развел».

В командном зачете Олимпиады наши победили, Угрюмов на Шквале был третьим.

Теперь у него новый, молодой конь – соловый тракено-ахалтекинец Енисей. Все началось с самого начала.

Снова въезжает в манеж стройный всадник, горделивый и недоступный, сжав в нитку губы, строго сузив глаза под полями цилиндра.

А полчаса назад, натягивая сапоги и пристегивая шпоры, он тоненько, по-детски приговаривал: «Ой-ой, божечки, как я волнуюсь, ой, как боюсь, ой-ой...»

Что это?

Да система.

Где Угрюмова ни копни, все система.

Он, видите ли, заметил, что ему легче выступать, когда он чувствует беспокойство, тревогу. Вот и тревожит и беспокоит себя.

И своих учеников – тоже. Если видит, что они беспечны. «Чего вы развлекаетесь, другие-то вон лучше вас ездят».

Зато после соревнований он их не критикует. Только до. Он рассказывает притчу, как некто, послав сына за молоком, тотчас отвесил ему затрещину. «За что, батя?» «Чтоб не разлил». «Так надо потом, если разолью». «Потом поздно будет».

Уже сегодня в кабинете высокого начальства Угрюмов способен уверенно заявить, что берет на себя обязательство стать в 1984 году олимпийским чемпионом. Только нужно ему для этого то-то, то-то и то-то.

По принципу «проси больше, дадут меньше».

Но ничего для себя – только для дела, для лошадей.

После Олимпиады ему предлагали новую квартиру – больше и лучше нынешней. Отказался. У него, понимаете, отличные соседи по дому, особенно один – слесарь-ремонтник железнодорожного депо, такой же, как он сам, увлеченный своим делом человек.

Личной машины Угрюмов не хочет. Возни с ней много, а у него этой заботы и с лошадьми хватает. И вообще у него своеобразное отношение к транспортной проблеме: едучи на соревнования, мягкому креслу самолетного салона или купе скорого поезда предпочитает коневозку – фургон, на котором везут лошадей. Уж он о них за дорогу все узнает, а кроме того, насмотрится всласть на леса и поля, поест у костерка, поспит под звездным небом...

Человечество, по-моему, делится на две категории – людей субботы и людей понедельника. Одни ждут не дождутся отдыха, другие – утра, когда стремглав бежишь к своему делу.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.