Собрать бы всех футболистов, лежащих весной в ЦИТО (Центральном институте травматологии и ортопедии), да сделать снимок — «сборная ЦИТО»! Травмы у ребят разной степени тяжести, но происходят они не столько от злого умысла нарушителей, сколько от специфики самого футбола с его растущими требованиями к атлетической подготовке.

ЦИТО — полевой госпиталь спортсменов. Здесь и молодые дюжие парни, и крохотные девочки-«чемпионочки». В корсетах, с загипсованными ногами и руками, они лежат, прикованные к постели, а кто ходячий, слоняется на костылях по коридору, сидит перед подслеповатым телевизором. Маются от бездействия, мучительного и для обыкновенных-то людей, а для них, привыкших к сверхактивности, просто непереносимого. К этому неприятному состоянию прибавляется и тревога за будущее, ибо травма — а в ЦИТО попадают с серьезными травмами — чревата для них еще и необратимостью последствий, невозможностью возврата к прежнему режиму нагрузок, без которого немыслимо продолжать серьезные занятия спортом.

Сергей Павлович Миронов, заведующий отделением спортивной и балетной травмы ЦИТО, доктор медицинских наук. Спортсмен, выступающий за сборную в течение нескольких лет, отдает спорту все — весь запас сил, физических и моральных. У него одна цель — победа в престижных международных турнирах. Из них главный — Олимпиада. Идти на олимпийскую медаль — это не просто каждодневные тренировки по нескольку часов. Это особый образ жизни, особое мышление. И вдруг — травма! Травма для него — катастрофа! Человек, который еще вчера был готов к высочайшим достижениям, в мгновение ока теряет все, становится никому не нужен. Судьба этих ребят зачастую решается у нас в клинике, и я повидал много трагедий. 58 мест в нашем отделении заняты всегда, да еще и раскладушки в палатах стоят. Это при том, что наш контингент в основном — спортсмены высшего класса.

Спорт в наши дни вышел на уровень экстремальных нагрузок. Степень риска порой превышает допустимые пределы. Результаты стремительно растут, и так же быстро растет конкуренция. Цена победы все выше. В некоторых видах спорта это приводит к лавине травм. Футбольный сезон начинается, — а у нас в отделении уже полным-полно игроков высшей лиги — Лютый, Тищенко, Шавейко, Коля и Юра Савичевы, Пригода, Стукашов, Демидов. Недавно выписались Алахвердиев и Вахаб-заде. Только что ушел Плотников. Футболисты составляют 25 — 30 процентов общего контингента клиники. Я уж не считаю тех, кто лечится амбулаторно.

У нас принято говорить: травмирован. А было бы нелишне, чтобы общественность знала подробности. Травма травме рознь. Тищенко, к примеру, перенес тяжелейшее повреждение коленного сустава. После столкновения в игре на его колено упали сразу три человека. В итоге — спонтанный взрывной разрыв всех мягкотканых элементов сустава: разрыв боковой связки, передней крестообразной, мениска, капсулы, разорвана четырехглавая мышца бедра. Огромная травма!

У Юрия Савичева стрессовый, усталостный перелом плюсневой части стопы. Труднолечащийся тип перелома, требующий специальной техники, выдерживания сроков. Своевременная и четкая информация о характере травм игроков и сроках лечения отсутствует. Поэтому среди болельщиков ходят небылицы, и обыватели считают, что играть в футбол — одно удовольствие, и деньги за это платить не следует.

В рамках очень многих международных научных конгрессов проводятся коллоквиумы, специальные заседания, посвященные теме жестокости в спорте. У нас этого не делается, будто бы мы не выступаем на самом высоком уровне едва ли не во всех видах спорта!..

Удивляться особенно не приходится, ведь и на спорт распространялась десятилетиями складывающаяся тенденция не замечать теневых явлений жизни или искать их причины во влиянии Запада. Эта тенденция живуча и сейчас. В газете «Советский спорт» намеки на жестокость можно скорее обнаружить в материалах, посвященных спортивной жизни за рубежом. У нас же, судя по публикациям, все благополучно. Что ж, конечно, не одинаковы «их нравы» и наши. Жестокость в спорте, возможно, проявляется там резче, откровеннее, но и уровень социальной защищенности зарубежных спортсменов значительно выше. Звезды американского футбола, о свирепости которых любят рассказывать у нас с большим смаком, бьются за миллионные гонорары, и в случае травмы им выплачиваются огромные суммы страховки. Вадим Тищенко, один из самых одаренных молодых игроков, кандидат в сборную страны, в настоящий момент пребывает в неведении, сможет ли он в дальнейшем играть в футбол. Дело в том, что он не был застрахован. Более того, он не собирается страховаться и в будущем. «Из суеверия», — объясняет он. Это признание — свидетельство недостатка культуры профессиональных отношений в спорте.

Возможно, кто-то поморщится: «Ну вот, копаются в частной жизни людей! Завели куда-то в больницу, к костылям и бинтам, тогда как спорт — это так прекрасно!» Что ж, будем любоваться. Будем славить. Но не стоит забывать и обратную сторону каждой олимпийской медали.

Спорт прекрасен. Но надо быть слепым, чтобы не видеть его противоречивой, нередко жестокой природы. В какой-то степени она объясняется издержками бескомпромиссности и неукротимости борьбы. Жестокость в спорте — это не только безжалостное отношение к противнику — переломанные ноги у футболистов и хоккеистов. Это и жестокость к самому себе, когда, превозмогая боль, нанося своему здоровью непоправимый ущерб, спортсмен скрывает травму, боясь, что, узнав о ней, его заменят кем-то другим. Это и тренерская жестокость, когда, зная о серьезной травме, наставник посылает в бой своего питомца, отшучиваясь: «До свадьбы заживет», — или спекулируя на юношеской самоотверженности: «Мужайся, орел!» Это и призрачная, не определенная регламентациями будущность наших рекордсменов и чемпионов (не говоря уже о вторых, третьих, десятых) — тех, кто дарит нам радость, пока выступает, и о ком мы так легко забываем, как только они исчезают со спортивных арен.

Давайте проведем пусть не на высоконаучном уровне коллоквиум на тему «Жестокость в спорте». Его участники — из числа тех, кто оказался в отделении спортивной травмы ЦИТО в произвольно выбранные два дня мая нынешнего года.

Состав этой группы спортсменов и характер их травм — случайный. Но общность взглядов и судеб этих молодых людей убеждает в достоверности результатов нашего импровизированного социологического опыта.

Дмитрий Алексеев выступает на спортивных санях в двойке. Он второй номер, то есть сидит сзади. Напарник его — Виталий Мельник. Они катаются вместе уже 9 лет. Высшее достижение экипажа — 3-е место на чемпионате мира. В ЦИТО Алексеев оказался по поводу операции коленного сустава. Операция плановая, давно уже надо было ее сделать, да все времени не хватало. Травма не острая, не «профессиональная», как выражается Дмитрий.

Д. Алексеев. Травмы чаще преследовали партнера. В 82-м мы упали в Братске: у Виталика кость на пальце была раздроблена, сделали ампутацию фаланги. Думали, кататься не придется. Но приспособили наконечник из пластмассы, чтоб ранку закрыть, так он и катался с колпачком. А сейчас все зажило...

Почему упали? Трасса очень сложная. А скорость была небольшая — километров 70. Бывает, падаешь и на 115. Метров 250 по трассе пролетишь без санок, пока не остановишься. Материал от трения сгорает, куски пластмассы висят вместо комбинезона.

В Союзе вообще только одна искусственная трасса. А на естественной, когда на сборы приезжаем, облепляем деревянный каркас снегом. Но бугры, конечно, остаются. Поэтому на поворотах часто бьемся: достается и первому, и второму номеру. Но меня не столько травмы беспокоят, как головная боль. Даже если небольшая тряска, то уже после третьего заезда трудно разговаривать, на свет смотреть. Три раза проехал — ничего. На четвертый поднялся, поехал — на первом же вираже как тряхнёт — так голова болеть начинает. Едешь, ничего не соображая...

Что врачи говорят? Не консультировался. Это ведь у всех вторых. В одиночных санях такого нет. Это болезнь второго номера. Сверху партнер давит, а амортизации никакой. Поясница болит, почки ноют. И еще неприятности от конструкции саней: металлический кронштейн обтекателя чуть выпирает и впивается в спину при тряске...

Как боль переношу? Не обращаю внимания: поболит — перестанет... Не всегда тренер с пониманием относится. «Давай еще пару заездиков! А что толку кататься, когда думаешь не о трассе, а о том, что вот сейчас опять тряханет — голова будет раскалываться от боли...

Уровень интереса к разным видам спорта различен. Лидирующий по травматизму футбол занимает ведущее место и по популярности. В спортивной хронике футболу уделяется достаточно внимания. И о грубости в футболе тоже говорится немало, причем с оттенком морализаторства: покончить, мол, с жестокостью, обуздать грубиянов, и футбол станет наигуманнейшим видом спорта. Но вот Вадим Тищенко утверждает, что против него не играли грубо. Его одноклубник, спустя месяц после памятного матча сам оказавшийся на операционном столе в ЦИТО, так объясняет происшествие.

B. Лютый. Полезли мы с Вадиком на одного защитника. Столкнулись все. Я спиной падал, не видя куда, и прямо Вадиму на колено, а сверху еще и тот... Так что это я «сломал» Тищенко, своего же... Почему сам я здесь? Нет, в этом никто не виноват. Выпрыгнул, приземлился — и вот разрыв связки. Без борьбы, на ровном месте.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.