Свидетель Латоцкий: Я из шахты «Юный коммунар» - Рыкова. Выдвиженец, раньше работал забойщиком. Член культполитсовета Дворца культуры.
Голенко: Что вы как свидетель можете сообщить суду?
Латоцкий: Шахта «Юный коммунар» - крупнейшая в Донбассе. Комсомол и молодежь стали у нас решающей силой на производстве. 65 процентов всех трудящихся нашей шахты - молодежь. Под землей молодежи восемьдесят процентов. Но комитет комсомола, замкнувшись в скорлупу узкохозяйственных вопросов, совершенно забыл о большевистском воспитании горняцкой молодежи.
Культурно - массовой работы в общежитии, во Дворце культуры комсомол не проводит.
Дворец всю свою работу ограничивает несколькими кружками. Одним из таких кружков является драматическая студия, которая всю свою работу свела к репетициям и выучиванию ролей.
При дворце нет платного завюнсекцией. Назначали завюнсекцией парня, который работает на производстве, он же секретарь цеховой ячейки, он же пропагандист и несет на своих плечах еще целый ряд различных нагрузок. Рабочая молодежь шахты «Юнком» совершенно справедливо жалуется на плохое культурно - бытовое обслуживание.
Голенко: Свидетель Дудукалов!
Дудукалов: Шесть месяцев, как меня выдвинули руководителем драмкружка Щербиновского Дворца культуры. До этого я работал забойщиком. Я теперь агитпроп, моя задача - проводить работу среди молодежи, помогать комсомолу в деле воспитания молодых горняков.
Кружок наш взял шефство над двумя общежитиями рабочих, зимой мы часто организовывали вылазки в эти общежитии, ставили маленькие пьески, организовывали игры и от живущей в общежитии молодежи имели хорошие отзывы. Но вот уже два месяца, как вылазки в общежития мы прекратили. Нет материалов, по которым можно строить работу, а администрация Дворца культуры нами не интересуется и не желает нам помочь, хотя бы покупкой нужной литературы.
Больше того, у некоторых работников шахты создалось мнение, что всякие такие вылазки в общежития вообще пустая вещь. К примеру:
завкультсектором шахткома товарищ Толкачев говорит, что устраиваемые вечера молодежи в общежитиях создают только прогулы на производстве, а поэтому лучше их не организовывать. Товарищ Толкачев не хочет понять, что именно пьянство в общежитиях, вызванное бездельем и скукой, порождает прогулы, а не вечера молодежи, которые борются с прогулами.
Голенко: Свидетельские показания закончились. Приступаем к прениям. Слово имеет культпроп - общественный обвинитель, товарищ Крапивный.
Крапивный: Товарищи судьи! Пятнадцать лет тому назад пролетариат нашей страны победоносно совершил Октябрьскую резолюцию.
С тех пор много воды утекло. Гражданская война, военный коммунизм, восстановительный период и, наконец, период социалистического наступления по всему фронту. Мы победоносно строим бесклассовое социалистическое общество. Мы уже в этом году построили фундамент социалистической экономики.
Товарищи судьи! Что же мы видим? На данном историческом этапе у нас раздается жалкий писк отдельных индивидуумов, мелкобуржуазных нытиков, я бы сказал шкурников, ищущих благоустройства своей личной жизни.
Кто такой Скляренко? Как расценивать его подлое дезертирство?
Поступок Скляренко нельзя иначе расценивать, как явное проявление правого уклона на практике - он испугался трудностей и убежал. Ему бурный рост социализма кажется скукой.
Надо быть самым отъявленным оппортунистом, чтобы не видать бурного роста и удовлетворительного состояния культуры и быта на нашей шахте. Чего хотят Скляренки и им подобные? Они требуют, чтобы мы, ленинский комсомол, няньчились с каждым в отдельности, давали бы им в руки, как маленьким детям, игрушки, веселили бы их и занимались безделушками. Нет, Скляренко, ваша ставка бита. Вы делаете жалкую попытку тянуть наш союз назад, к пройденному этапу. Мы прямо заявляем: перед нами в упор поставлен вопрос: или заниматься всякими танцульками и тому подобными делами или драться за уголь. И мы избираем путь борьбы за уголь.
В зал врывается Исайка Черняев, в шахтерке, грязный, с аккумуляторами на поясе. Черняев кричит:
- Голенко, дай сказать!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.