Стрижка под ноль

На три чемодана ушло у чиновников шесть недель. Дело застопорилось, однако Артем был еще уверен в успехе. Но продолжить работу так и не дали. Под самыми разными предлогами...

Представим же, что первоначальный немалый капитал кооператоров образован и есть возможность оперировать им по собственному усмотрению. Во-первых, «Техника» продолжила бы сбор и утилизацию отходов. Только взамен ввозили бы современные очистные сооружения. Кстати, все предконтрактные переговоры с западными партнерами у «Техники» прошли еще весной, и с осени в страну должны были поступать специально оснащенные вагончики небольшого размера с невиданной доселе у нас пропускной способностью — около 5 миллионов литров в сутки. Их стоимость на международном рынке 70 тысяч долларов. Вагончики могут очищать сливы алюминиевых заводов и целлюлозных комбинатов, а также с их помощью можно получать питьевую воду прямо, скажем, из Москвы-реки. Не было бы отбоя от предприятий, желающих иметь такие вагончики.

Никто, кстати, не запрещает заняться тем же бизнесом (снабженческим или сбытовым) внешнеторговым государственным организациям. Но не занимаются ведь!..

Маркетинговая служба кооператива посчитала, что в среднем у нас на очистные сооружения предприятию отпускается от 3 до 5 миллионов рублей в год, отходы же продаются по курсу рубль к доллару. Вот насколько выгодно ввозить те же вагончики.

«Техника» отнюдь не тыкалась на международном рынке вслепую. Тарасову было известно точно, что предлагать на рынок сегодня, а что завтра. Лондонские биржевые цены получали по телефаксу быстрее многих внешнеторговых организаций. За время своей недолгой работы кооператив создал собственную сеть сбыта за рубежом — заключая контракты с фирмами-агентами. При этом до сегодняшнего дня во внешторговских организациях, несмотря на введенный хозрасчет, продолжаются многочисленные поездки сотрудников за границу «для выяснения обстановки». «Техника» же за короткое время освоила механику работы, которая уже давным-давно отлажена за границей. Механизм этот прекрасно действует, и в нем остро нуждается наша многострадальная экономика.

Как только у «Техники» появились деньги, Тарасов стал думать, куда бы их вложить с максимальной пользой для общества. В строительство уже нынешней осенью у нас должны были монтировать завод по производству одноразовых шприцев, дефицитных детских подгузников, фабрику детского питания.

Но все это было лишь малой частью работы кооператива. Прошлой зимой «Техника» приступала к строительству собственного цеха, который впоследствии должен был перерасти в завод по переработке продукции порошковой металлургии. Это — практическое воплощение одной из научных идей, с которых начинался кооператив. Группа кооператоров создала принципиально новый материал пенометалл, который можно получать из любых видов металлов или их сплавов в порошковом состоянии. Из пенометалла «Техники» можно создавать наилегчайшие металлоконструкции, идеальные акустические фильтры, прекрасные катализаторы. Один квадратный метр при сантиметровой толщине весит 100 граммов. Западные специалисты готовы были покупать эту продукцию по 240 долларов за пластину. Это позволило бы опытный цех быстро превратить в большой завод. И все это могло быть реальностью уже сейчас при нулевых затратах государства на новую технологию!

Артем со своими единомышленниками изначально планировал производство такой продукции, которая имела бы приоритетное значение не только на нашем, но обязательно и на западном рынке.

Тарасов не просто стремился к околонаучному меценатству, жалея изобретателей-неудачников. он ведь и сам изобретатель. В свои 38 лет он — по образованию горный инженер, по профессии электронщик, кандидат технических наук, автор двух десятков изобретений. Многие из них почили почти сразу после рождения, несмотря на свою безусловную социальную значимость...

Поэтому с организацией «Техники» Артем связывал и личные планы — увидеть наконец серийно выпускаемым, например, свое электронное устройство, позволяющее в массовом порядке обследовать женщин на предмет гинеколого-онкологических болезней.

Разрабатывала «Техника» и ионно-плазменные источники (ИПИ). Маркетинговая служба подтвердила, что здесь мы имеем приоритет на мировом рынке лет в десять, поскольку два десятилетия назад это направление в США было признано тупиковым и практически не развивалось. У нас исследования продолжались, долгое время были закрытыми, сейчас рассекречены, и заинтересованное ведомство было готово привлечь «Технику» для создания государственно-кооперативного предприятия по производству ИПИ и внедрению их в народное хозяйство. Помимо технологии, предложенной специалистами-кооператорами, от «Техники» требовались затраты примерно в 60 — 100 миллионов рублей. И кооператив был готов пойти на это. А производство ИПИ — путь к той электронике, которая недоступна сегодня для страны.

Широкое применение ИПИ и в космической отрасли. Источники, продающиеся в США, стоят около 12 миллионов долларов и, как считают специалисты, в 5 — 6 раз хуже по техническим возможностям тех, которые уже были в кооперативе.

В феврале Артем рассуждал так: «Если удастся вложить капитал и изготовить до конца хотя бы 50 штук, можно выйти на мировой рынок не только с продукцией, но и с технологией».

Но и этой идее не суждено было воплотиться...

— Конечно же, мы пришли в кооперацию заработать. А вскоре почувствовали, какие огромные творческие возможности он открывает! Работая по 16 — 20 часов в сутки, не имея выходных и праздников, мы не устаем. Мы упиваемся работой! Не знаю, что с нами будет, если у нас отнимут эту возможность.

Возможность отняли...

Неужели у нас нельзя получать зарплату в зависимости от своего трудового вклада? Ведь говорим же: «От каждого — по способности, каждому — по труду».

Никаких нарушений, за которые можно закрыть кооператив, проверками не обнаружено. Но, тем не менее, Минфин вынес приговор: счет не открывать вплоть до выплаты «Техникой» в госбюджет авансов, взятых в счет ведущихся работ по договорам с предприятиями на поставку аппаратно-программных комплексов. Это 27 миллионов. Минфин настаивает, чтобы кооператив не тратил эти средства. Но, во-первых, в Законе о кооперации в СССР значится: финансовые ресурсы кооператива расходуются по его собственному усмотрению без ограничений на выполнение задач, стоящих перед кооперативом. Минфин пришел к выводу, что те задачи, которые выполнял кооператив, перед ним изначально не стояли, поэтому, мол, нарушен устав.

Не пришлось по вкусу проверяющим и то, что на каждую сделку, которая выходила за рамки устава, «Техника» брала специальные разрешительные письма Моссовета. Проверяющие «не заметили» еще одного обстоятельства, которое им не может быть неизвестно, поскольку это их собственное изобретение за 1987 год. Это инструкция Минфина. принятая вместе с Госпланом и ГКНТ СССР «О порядке финансирования научно-технических и конструкторских работ»: в ней говорится, что любые средства, в том числе и авансы, могут тратиться на прямые расходы по выполнению тем и научных работ.

«Техника» не нарушила ничего. Спрашивается, зачем же ей отдавать в госбюджет 27 заработанных миллионов? Минфин предлагает второй вариант — двойную реституцию, то есть вернуть все на свои места: забрать компьютеры у предприятий, отдать их внешнеторговым организациям, с помощью которых действовала «Техника». Внешторг, по мысли Минфина, отправит компьютеры фирмам-поставщикам. Отходы же должны прибыть обратно в СССР.