И когда в темноте промозглой октябрьской ночи мы кое - как примостились на садовой скамейке, я услышал из уст Дэвиса повесть, которую скорее можно было бы счесть продуктом горячей восточной фантазии, чем прозаическим фактом лондонской действительности.

В конце 80 - х годов прошлого века молодой Сунь Ят - сен поступил в качестве студента - медика в английский университет в Гонконге. Здесь он близко сошелся с семьей одного из своих преподавателей - профессора Джемса Кантли. По окончании университета Сунь Ят - сен принял активное участие в национально - революционном движении тогдашнего Китая и очень быстро стал его крупнейшим вождем. Богдыханское правительство преследовало Сунь Ят - сена по пятам, и его агенты гонялись за великим революционером по всему свету. Тем временем Кантли, оставив работу в Гонконгском университете, вернулся в Лондон и поселился здесь, на Девоншир - стрит, 46, в двух шагах от китайского посольства. Это была, конечно, чистая случайность, но она сыграла свою роль в том событии, о котором мне рассказал Дэвис 1 октября 1896 года Сунь Ят - сен секретно и на короткий срок приехал в Лондон. Никто, кроме Кантли, не должен был знать о его пребывании здесь, и Сунь Ят - сен был уверен, что никто об этом действительно не знает. Однако к своему старому другу Кантли китайский революционер наведывался довольно часто.

- Одиннадцатого октября утром, - рассказывал Дэвис, - то есть как раз двадцать лет назад, Сунь Ят - сен, как обычно, шел к Кантли. Было воскресенье. Подходя к дому Кантли, Сунь Ят - сен неожиданно натолкнулся на двух китайцев. Они заговорили с ним, и при том на его родном кантонском диалекте. Вопреки обычной осторожности Сунь Ят - сен, полагаясь на свое инкогнито, не только вступил в оживленную беседу с земляками, но даже согласился на минутку зайти к ним на квартиру, находившуюся рядом, в соседнем доме. Однако едва Сунь Ят - сен переступил порог этого дома, как дверь за ним захлопнулась и великий революционер оказался в западне. Только тут он сообразил, что дом, занимаемый земляками, является частью китайского посольства, но бежать было уже поздно.

Итак, богдыханское правительство поймало - таки своего смертельного врага! Однако оно не решалось убить его в Лондоне и потому приказало своему посланнику в Англии тайно отправить Сунь Ят - сена на китайском корабле в Китай. Пока же, впредь до окончания всех подготовительных мероприятий, великий революционер был посажен в посольстве под арест и полностью изолирован от внешнего мира. Сунь Ят - сен, однако, был не из тех людей, которые легко капитулируют перед судьбой.

- Сначала, - продолжал Дэвис, - Сунь Ят - сен пробовал бросать из окна комнаты, в которой был заключен, небольшие записочки на улицу с просьбой к прохожим известить Кантли о его аресте. Но из этого ничего не вышло: единственное окно темницы Сунь Ят - сена выходило на крышу, которая, в свою очередь, со всех сторон была окружена другими высокими крышами. Тогда Сунь Ят - сен сделал попытку подкупить кого - либо из китайских слуг посольства и через них снестись с Кантли, но и тут его постигла неудача. Все китайские слуги были страшно запуганы и если некоторые из них даже сочувствовали Сунь Ят - сену, то боялись это в чем - либо проявить. Положение казалось безнадежным. Однако Сунь Ят - сен не хотел сдаваться. Он неутомимо искал путей спасения и наконец нашел их.

Кроме китайских слуг, в посольстве были также английские слуги. Один из них, некий мистер Коль, обнаружил известную симпатию к заключенному. Сунь Ят - сен немедленно использовал это. Он убедительно разъяснил Колю, что стремится лишь к созданию в Китае порядков, похожих на английские, и что если ему не удастся бежать из посольства, то на родине его ждет смерть от руки палача. Свою устную пропаганду Сунь Ят - сен подкрепил известной суммой денег. Все это произвело на Коля сильное впечатление. Он был взволнован и поделился своими чувствами со своей соотечественницей миссис Хау, которая тоже работала в китайском посольстве в качестве экономки. Миссис Хау была женщина добрая и приняла близко к сердцу судьбу несчастного узника. Она согласилась передать Кантли записку Сунь Ят - сена, но только инкогнито. В результате в субботу, 17 октября вечером, то есть через шесть дней после ареста великого революционера, под входную дверь дома, где жил Кантли, была подсунута следующая записка:

«С прошлого воскресенья ваш друг сидит в заключении в китайском посольстве. Его собираются отправить в Китай, где его, конечно, повесят. Очень жаль бедного человека. Если немедленно не будут приняты меры, его увезут, и никто об этом не узнает. Я не решаюсь подписать свое имя, но верьте: все, что я говорю, истинная правда. Действуйте быстро, иначе будет поздно. Его имя, кажется, Лин Ен - сен».

Когда терявшийся в догадках Кантли узнал наконец, что случилось с Сунь Ят - сеном, он развил бешеную энергию для спасения своего друга. Однако сделать это оказалось не легко.

Прежде всего Кантли бросился в местную полицию (район Мэрилебон), а также в Скотланд - Ярд. Его выслушали вежливо, но недоверчиво и в заключение пожали плечами. Никто не допускал возможности столь фантастического происшествия в самом центре британской столицы.

Не добившись толку от полиции, Кантли в тот же вечер явился на квартиру британского представителя при китайском посольстве сэра Халлидей Мак - Картней, но не застал его дома: была суббота, наступил священный для англичан «Уик энд» («конец недели»), официальная жизнь замерла до понедельника, и все уважающие себя люди разъехались по дачам и поместьям.

Ночь с 17 - го на 18 - е Кантли не спал. Голова его горела, и он все изыскивал способ, как помочь Сунь Ят - сену. Утром 18 - го, в воскресенье, Кантли обратился к некоторым английским сановникам, ранее занимавшим высокие посты в Китае, и пытался заинтересовать их судьбой китайского революционера. Но тщетно: сановники отказались вмешаться в это дело, которое к тому же казалось им похожим на сказку из «Тысячи и одной ночи».

Между тем от Сунь Ят - сена поступило новое сообщение, доставленное на этот раз Колем, сообщение, гласившее, что через два дня он будет увезен в доки и посажен на китайский корабль. Надо было спешить, и Кантли опять бросился в Скотланд - Ярд. Несмотря, однако, на все его мольбы и убеждения, Скотланд - Ярд и на этот раз отказался что - либо сделать.

- В полном отчаянии, - рассказывал Дэвис, - Кантли решил отправиться в Форейн Оффис (английское МИД). Конечно, по случаю «Уик энда» и здесь царила полная пустота. Кантли разыскал все - таки дежурного чиновника и вновь со страстью и горячностью повторил ему то, что он уже раньше несколько раз сообщал другим лицам. Вначале молодой дипломат смотрел на Кантли такими глазами, точно речь шла о странных похождениях на Луне, но потом он заинтересовался его словами и даже обнаружил известную симпатию к китайскому узнику В конце беседы чиновник обещал, что завтра, когда начальство вернется из - за города, он обо всем доложит, кому следует. Это несколько обнадежило Кантли, но не вполне успокоило. Поэтому прямо из Форейн Оффис он зашел в редакцию «Таймс» и рассказал дежурному сотруднику о похищении Сунь Ят - сена. Сотрудник решил, что имеет дело с сумасшедшим, и, чтобы не раздражать больного, записал рассказ Кантли, обещая передать его редактору. Между тем наступил вечер. Кантли охватило страшное беспокойство: а вдруг в течение этой ночи китайское посольство куда - нибудь увезет Сунь Ят - сена? Кантли решил нанять детектива, который, не отлучаясь, следил бы за домом «49». Увы! «Уик энд» помешал ему и в этом: даже детективы по случаю воскресенья разбрелись кто куда. Тогда Кантли решил сам превратиться в детектива и всю ночь с 18 - го на 19 - е простоял, не смыкая глаз, на углу около китайского посольства. Одновременно он предпринял «психическую атаку» на врага. Вечером 18 - го Кантли направил в китайское посольство одного из своих друзей, и тот сообщил принявшему его переводчику, что Форейн Оффису известно о похищении Сунь Ят - сена и что Форейн Оффис принимает надлежащие меры.

Сильный порыв ветра прокатился по парку, неся с собой холод и сырость, но я не шелохнулся и только спросил:

- Что же было дальше?

- Дальше произошло следующее: чиновник Форейн Оффиса исполнил свое обещание. В понедельник, 19 - го утром, он сообщил начальству о своем разговоре с Кантли. Начальство заинтересовалось. Вся история была доложена самому министру иностранных дел лорду Солсбери. Солсбери был весьма почтенный консерватор и к революционерам - китайским или иных национальностей - не питал никаких симпатий. Однако у него были свои понятия о стандартах цивилизации, и притом очень твердые. Похищать на улицах людей и держать их в домашних тюрьмах было, может быть, естественно в Кантоне или Пекине, но в Лондоне... В Лондоне это было возмутительно! Это не соответствовало английскому стандарту цивилизации. Это к тому же роняло мировую репутацию Великобритании, как культурной и благоустроенной страны. И лорд Солсбери решил вмешаться в судьбу Сунь Ят - сена. Скотланд - Ярд получил необходимые указания, и шесть детективов внезапно появились у китайского посольства, следя за ним днем и ночью. Ободренные этим друзья великого революционера удвоили свои усилия для его освобождения. Они хотели применить к данному случаю закон о неприкосновенности личности, но суд отказался пойти по этому пути. Тогда Коль, который теперь окончательно перешел на сторону Сунь Ят - сена, предложил ночью выпустить его на крышу посольства и таким путем открыть ему возможность к бегству. Однако Скотланд - Ярд нашел этот способ слишком рискованным...

- Чем же кончилось дело? - прервал я Дэвиса.

- Кантли добился - таки своего, - отвечал Дэвис. - Двадцать третьего октября в китайское посольство явилась делегация в составе трех человек: Кантли, инспектора Скотланд - Ярда Джарвиса и чиновника Форейн Оффиса. Делегацию принял сэр Халлидей Мак - Картней, представитель британского правительства при китайском посольстве, о котором я уже упоминал. Роль его во всей этой истории была очень странная, чтобы не сказать больше. Делегация категорически потребовала освобождения Сунь Ят - сена. Мак - Картней сначала пытался увильнуть от прямого ответа. Тогда чиновник Форрейн Оффиса дал ясно понять, что вопрос стоит так: или Сунь Ят - сен будет немедленно освобожден, или китайское посольство подвергнется обыску... Конечно, обыск посольства является мерой исключительной, противоречащей веками установившейся дипломатической практике... Но ведь и похищение людей на улицах Лондона и насильственное задержание их в стенах иностранного посольства тоже является мерой исключительной, противоречащей веками установившейся дипломатической практике... Стало быть... Слова чиновника Форрейн Оффиса имели магический эффект: спустя несколько минут после того глубоко взволнованный Сунь Ят - сен оказался в объятиях Кантли, и великий узник тут же в подвальном этаже посольства был «вручен» явившейся за ним делегации. Все четверо через заднюю дверь сразу вышли на улицу. Вождь китайской революции был спасен...

Несколько минут прошло в молчании. Я был глубоко взволнован тем, что только что услышал, и мысленно переживал похищение, арест и освобождение Сунь Ят - сена. Дэвис закурил свою трубку и, медленно попыхивая огоньком, неподвижно смотрел в темноту ночи. Наконец я спросил:

- Как вы узнали все эти подробности?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.