– Нашему разговору, Юрий Георгиевич, мне кажется, следует предпослать небольшой экскурс в историю. Хота, разумеется, время, отстоящее всего на двадцать с небольшим лет, назвать историей можно лишь условно. Тем не менее такое отступление необходимо: этот небольшой срок стал историческим в развитии Западной Сибири. Трудно переоценить его значение и для всего народного хозяйства страны. Открытие тюменской нефти и газа уже сейчас стало крупнейшим международным и экономическим событием. С чего же началась новая страница в истории Тюмени? К чему мы должны обратиться в первую очередь?

– По-моему, к документам и фактам. 21 сентября 1953 года начальник Березовской буровой партии Г. Д. Сурков направил в трест «Тюменънефтегеология» (предшественник нынешнего главка) срочную телеграмму: «Выброс при подъеме инструмента. Срочно ждем самолет. Сурков». Березовский газо-водяной фонтан ударил в 21 час 30 минут в момент подъема инструмента. Он выбросил 200 метров 5-дюймовых буровых труб, долото. Высота его струи достигала 45 – 50 метров. Специальная комиссия министерства, прибывшая в село Березово, вместе с представителями треста пришла к выводу, что здесь, в песчаных отложениях на глубине 1305 – 1309 метров, открыта залежь горючего газа, что свидетельствует о большой перспективности северозападного борта Западно-Сибирской впадины. Через шесть лет, 25 сентября 1959 года, на Мулымьинской структуре, близ села Шаим, бригадой буровиков Семена Никитича Урусова на глубине 1405 метров был открыт нефтеносный пласт с суточным дебитом свыше одной тонны. Это была первая нефть Тюмени. И хотя дебит этой скважины был более чем скромным, четвертого октября 1959 года газета «Тюменская правда» сообщила читателям, что Тюменская область в скором будущем может стать новым советским Баку.

– И не ошиблась...

– Да, эти газетные строчки стали пророческими. В июне следующего года бригада Урусова там же, в Шаиме, пробурила знаменитую скважину № 6, которая при испытании дала первый в Западной Сибири нефтяной фонтан – 300 кубометров в сутки. Потом нефть открыли в Среднем Приобье. А дальше пошло... Сегодня в Тюменской области найдено и разведано много месторождений, среди них такие, как Самотлорское нефтяное и Уренгойское газовое.

– Со времени первого шаимского фонтана прошло всего пятнадцать лет, а добыча нефти в Тюмени в этом году достигнет 147 миллионов тонн. Давнее предсказание газеты – наверное, в то время многим оно показалось нереальным – теперь выглядит скромной констатацией фактов позавчерашнего дня. Ведь уже в первом году нынешней пятилетки Тюмень вдвое перекрыла производительность Баку, дав стране 44,2 миллиона тонн нефти. А потом за четыре года прибавила к своей мощи еще более ста миллионов тонн, оставив далеко позади прежнего нефтяного лидера – Татарию. Богатство недр Западной Сибири пришло в европейскую часть страны, стало предметом нашего экспорта.

И вот, зная все это сейчас, не могли бы вы, Юрий Георгиевич, вернуться в своей памяти к Тюмени двадцатилетней давности, когда она еще только стояла перед названным открытием?

Скажите, вот тогда вы – я имею в виду и вас лично и ваших товарищей по геологическому тресту – верили в эти 147 миллионов тонн, в десятки миллиардов кубометров газа, в новые города и поселки, в железную дорогу Тюмень – Сургут, в новые авиалинии, связавшие глухие углы Приобья и Заполярья со всей страной, – в общем, во все то, что рождено месторождениями, что уже построено и строится в Тюменской области? Вот тогда, у первых фонтанов Березова и Шаима, думали вы, что все будет так, как сейчас?

– Вам, наверное, трудно представить, но мы в это верили...

– А не сказывается сейчас на вашем ответе «груз» более поздней информации? Я имею в виду, что теперь вы уже знаете обо всем открытом и последствиях. И это, наверное, мешает вернуться к тому, о чем думалось 15 – 20 лет назад?

– Действительно, сегодняшнее знание Тюмени в известной степени «давит» , но я не погрешу против истины, сказав, что и тогда мы верили в нее и ее будущее... Я вообще думаю, что у геолога самым главным качеством характера должна быть вера в конечный успех. Без этого у нас нельзя. И я знаю многих, кто сменил нашу профессию только потому, что не умел верить. Они были случайными людьми в геологии и не выдержали испытания неудачами. Когда в проходку скважины вложены месяцы неимовернейшего труда, а она вместо нефти дает воду, поверьте, такое испытание не каждому по силам. Одолеть его может лишь тот, кто уверен, что следующая скважина даст нефть.

– Вы приехали в Тюмень в 1952 году, урусовская «шестерка» заработала только в 1960-м...

– Подсчитав разность, хотите сказать, что я ждал и верил целых восемь лет? Конечно, можно вести подсчет и так. Для точности скажу, что некоторые мои товарищи приехали сюда еще раньше, так что их стаж; больше моего. А если и дальше развивать эту тему, то я хотел бы привести довольно любопытные, на мой взгляд, цифры. Сейчас в нашем главке работает более двадцати пяти тысяч человек. Пять тысяч из них приняты в последние два года в связи с расширением геологических работ. А вот остальные в основном имеют стаж 10 – 15 лет. Стабильные кадры. Но привожу эти данные я как раз для того, чтобы опровергнуть вашу мысль, будто мы только упорно ждали и верили. Каждый шаг вперед давался только трудом.

Вы спрашивали, не мешает ли сегодняшнее знание запасов Тюмени вспомнить представление о ней в канун открытия или сразу же после него. Конечно, можно сказать: да, мы все это предвидели. А можно и так: в действительности все выглядело иначе. И то и другое будет верно, потому что, пока идет поиск, диапазон мнений довольно широк, а человеческий субъективизм вообще границ не имеет.

– Придется снова обращаться к цифрам и фактам?

– Думаю, это надежнее и убедительнее. Только предварительно хочу сказать: международное значение открытий нефтеносных месторождений, о котором сейчас много говорят, нам было понятно еще до первого тюменского фонтана. В век моторов нефть – сырье №1. И это стало ясно давно. Так что мы заранее знали, ЧТО мы ищем.

А теперь цифры.

О хороших перспективах разведки и добычи нефти в Западной Сибири более сорока лет назад говорил еще академик И. М. Губкин. Но перспективный расчет вещь все-таки условная. Достаточно сказать, что в канун наших открытий геологическая наука – наука своеобразная, далекая от точности в своих прогнозах – оценивала потенциальные возможности запасов Западной Сибири довольно скромно. Да и начальная стадия открытия не давала о нем грандиозного представления. Даже когда нашли нефть в Шаиме и Среднем Приобье, прогнозировалось, что добыча ее в Тюмени достигнет в 1975 году 20 – 30 миллионов тонн, а еще через пять лет – 40 миллионов тонн. Причем эти смелые по тем временам прикидки ставились под сомнение. Теперь же мы не удивляемся 147 миллионам этого года.

– Другими словами, люди нашли нефть, а нефть помогла людям найти уверенность в положительных результатах дальнейшего поиска, уверенность в себе, в своих знаниях, прогнозах, наконец? Можно сказать, что тюменские открытия в известном смысле были не только открытиями нефти и газа, но открытиями человеческих характеров, что они позволили лучше узнать себя, свои силы и это, в свою очередь, помогло идти дальше?

– Разумеется. Познание – это процесс, и знания, добытые сегодня, – фундамент знаний, которые мы приобретем завтра. Я назвал вам цифры перспективной нефтедобычи в Тюмени, которые мы планировали полтора десятилетия назад. Мы ошиблись в семь раз. И вовсе не по осторожности. Уровень наших знаний в то время был таким, что мы не могли замахиваться на большее. Мы еще недостаточно хорошо понимали, где искать горючее в Западной Сибири и как искать. Да и сил для более интенсивного поиска не имели. Прошедшие годы стали не только нашим путем к нефти и газу, но и к познанию многих геологических особенностей этой земли, которые в ту пору были для нас тайной. Мы тогда вообще ее еще мало изучили. И не открыли Самотлор! А в этом году он даст ухе 90 миллионов тонн нефти.

– Тогда мне хотелось бы напомнить вам наш первый разговор о тюменской нефти. Мы, если помните, познакомились с вами в Москве в 1965 году...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.