– Поверил. Как геолог вы меня убедили. Но я раньше бывал в Тюмени и не мог представить, что так быстро можно все там перевернуть. Впервые я приехал сюда в 1956 году...

– Кондовый сибирский город. Почерневшие деревянные дома. Грязные улицы...

– И огромный рынок в центре города: на прилавках горы муксуна, осетры, стерлядь, нельма, ряпушка. Визжат молочные поросята. Мешки с кедровыми орехами, обувь и одежда из оленьего меха. Дуги, сбруя, топорища...

– Рынок располагался как раз там, где теперь стоят здания нашего главка и облисполкома. Когда мы строили главк, нас заставили вместо снесенных здесь лабазов в другом месте города построить магазин...

– Но не это главным образом заставило меня критически отнестись к вашему энтузиазму десять лет назад. Я видел не только город, но Тюменскую область: непролазные болота, бездорожье, малонаселенность. Покорить эти просторы, казалось, невозможно из-за расстояний, хлябей, тяжелого климата. Во всяком случае, не так быстро...

– И все-таки в кратчайшие сроки проложена железная дорога Тюмень – Сургут. Теперь она идет к Нижневартовску и со временем достигнет, я думаю, Уренгоя. Самолет и вертолет быстро перебрасывают вас в любую точку области. Построены новые города, поселки. Проложены нефте- и газопроводы, каких доселе не знал мир, и все это через пятнадцать лет после урусовского фонтана. Вы говорили, что людям нужна романтика... Так разве это не романтично – приходить на голое место, а после себя оставлять месторождения, города, поселки, дороги? Кстати, ведь именно геологи дали имена всем месторождениям, открытым здесь, большинству новых населенных пунктов. Это не романтика?

Когда я говорил, что будут города на Средней Оби, что мы возьмем ту нефть, я просто знал, что там, где сумели пройти и поставить буровую геологи, пройдут и добытчики, и строители, и дорожники. Труден и тяжел только первый шаг, второй сделать уже легче: знаешь, как его делать...

– Скажите, Юрий Георгиевич, какую роль при освоении Тюмени сыграла и играет молодежь?

– Самую важную. Я, в общем-то, не сторонник того, чтобы распределять сделанное между поколениями: у старшего, мол, такая доля труда, а у молодого – другая. Все поработали хорошо, и, как говорится, славою мы сочтемся. Тем не менее должен сказать, что многое, созданное в Тюмени, сделано только руками комсомольцев и молодежи. Без их участия было бы невозможно и сокращение сроков работ. Молодежь подвижна. Ради большой цели она готова-идти на трудности, которые в Тюмени не всегда удается обойти. Первопроходцы приходят на голое место. Они должны вынести на своих плечах все неустроенности быта, холод, жизнь в палатках, в вагончиках и создать уют тем, кто придет позже. С комсомольско-молодежной бригады начинался Светлый, с комсомольско-молодежного десанта – Пан-годы, поселок у южной оконечности газового месторождения Медвежье. И железную дорогу Тюмень – Сургут строили в основном молодые путейцы, и магистральные нефте- и газопроводы, и город Сургут, и Нижневартовск.

Тюмень не осталась в долгу, она помогла стать высококвалифицированными специалистами многим, кто пришел сюда после школьной и вузовской скамьи и честно трудился.

Тюмень слишком молода. Ее еще осваивать и осваивать. Так что по-прежнему нужны тут и молодые геологи, и нефтяники, и строители, и авиаторы, и речники.

– Если воспользоваться известной поговоркой, то в Тюмени люди прошли сквозь все: огонь, воду и медные трубы. Скажите, какое испытание было самым сложным?

– Когда сейчас вспоминаешь, что пришлось пережить и через что пройти к этим 147 миллионам тонн, то, честно говоря, не можешь выделить что-либо «самое-самое» трудное.

Все было. Трудности, потери людей. Неимоверно тяжелые условия работы, случались пожары на буровых, бывали наводнения. За свои победы мы уплатили трудом сполна, как и за славу, выпавшую на нашу долю. Наверное, потому, что она досталась так нелегко, медные трубы ее нас не испортили. А может быть, мы не потеряли голову, так как пришла она к нам, когда мы уже знали цену всему в жизни. Я приехал сюда сорока трех лет. Успел и пожить, и поработать, и повоевать. И товарищи мои, мои ровесники, в большинстве своем тоже прошли фронт, а это высшее испытание. Так что мы были достаточно зрелыми. А молодежь, которая приезжала сюда, сумела проникнуться этим духом. Во всяком случае, мне кажется, что все мы выдержали, если можно так выразиться, испытание Тюменью. Тут я спокоен.

Волнует другое. Государство вложило в Тюмень колоссальные средства. И теперь эта земля оплачивает свой долг. Эксплуатируя здешние месторождения, мы стали богаче. И тут, мне кажется, мы не смогли выдержать экзамен: испытание богатством. Несметные сокровища делают нас бесхозяйственными. Ведя счет на миллиарды рублей, мы не хотим уже замечать миллионы. О тысячах, о копейках – и разговора нет.

Я помню берега Средней Оби лет 15 назад. Сургут, Мегион. Мы выбирали там места для базирования геологических партий. Непроходимая тайга, кедрачи. Сейчас ничего не осталось. Вырубили. Не из великой нужды – от бесхозяйственности. Сейчас верим, что все восстановим: и не такое нам по плечу. Действительно, можем многое. Но это не дает нам права убивать в себе рачительного хозяина своей же земли.

Мы добываем нефть, гоним ее по трубам за тысячи километров и рядом сжигаем в факелах миллиарды кубометров попутного газа. Сгорает ценнейшее сырье для химической промышленности на миллионы рублей. Сейчас мы еще не можем его утилизировать – не построены заводы. Но почему мы считаем себя вправе уничтожать его? Есть же закон об охране недр. Если мы пока не в состоянии воспользоваться богатствами земли, мы должны их вернуть ей. В частности, попутный газ необходимо закачивать в пласт. Это поднимет давление, увеличит отдачу нефти и, главное, сохранит добро для завтрашнего дня, для будущего поколения.

За добытую тонну нефти – использование недр – нефтедобытчики платят государству определенную сумму денег, которая входит в себестоимость продукции. За добытый и сожженный попутный газ никто никому ничего не платит: мы богаты и так. С каждым годом растет добыча нефти – растет и количество сжигаемого сырья. Нравственный урок, который преподнесло нам наше богатство, мы никак не хотим выучить. А без его усвоения трудно будет выдержать будущие испытания.

Тюмень нам многое дала. И я имею в виду не только нефть и газ. Мы учились здесь искать, добывать, строить в сложных условиях Севера, покоряя огромные пространства. И вот этот опыт, накопленный в Тюмени, неоценим. В дальнейшем он хорошо послужит нам при освоении новых районов Сибири и Дальнего Востока.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.