«Наше слово гордое - товарищ - нам дороже всех красивых слов» - так поется в любимой советским народом песне.
Замечательное слово - товарищ, - полное глубокого смысла, понятно и дорого каждому из нас. Товарищами мы называем людей, вместе с которыми учимся, работаем, отдыхаем. Все мы, советские люди, товарищи, все мы сообща строим коммунистическое будущее. И к миллионам наших друзей за рубежом - к людям, борющимся за счастье человечества, - мы также обращаемся с тем же прекрасным словом - товарищ!
Теплым и задушевным именем товарищ называет студент профессора, генерал солдата, директор завода рабочего, колхозник министра. Мы привыкли к этому и не мыслим иного обращения к окружающим.
А ведь было время, когда слово товарищ в нашей стране являлось чуть ли не запрещенным, потому что так называли друг друга рабочие - революционеры, объединившиеся для борьбы с царским самодержавием. В товарищеской спайке и дружбе черпали они силы для тяжелой и опасной борьбы.
Алексей Максимович Горький в одной из своих ранних сказок, названной им «Товарищ!», замечательно показал великую силу товарищества в борьбе за освобождение человечества.
В одном городе жили люди. Но вот однажды «в их жизнь, полную глухой, подавленной злобы, в сердца, отравленные многими обидами, в сознание, засоренное пестрой ложью мудрости сильных, - в эту трудную, печальную жизнь, пропитанную горечью унижений, - было брошено простое, светлое слово:
Товарищ!
Оно не было новым для них, они слышали и сами произносили его, оно звучало до этой поры таким же пустым и тупым звуком, как все знакомые, стертые слова, которые можно забыть и - ничего не потеряешь.
Но теперь оно, ясное и крепкое, звучало иным звуком, в нем пела другая душа, и что - то твердое, сверкающее и многогранное, как алмаз, было в нем...
И чем глубже смотрели в светлую душу этого слова, тем светлее, значительнее и ярче казалось им оно.
- Товарищ! - говорили они.
И чувствовали, что это слово пришло объединить весь мир, поднять всех людей его на высоту свободы и связать их новыми узами, крепкими узами уважения друг к другу, уважения к свободе человека, ради свободы его».
... Впервые я услышал слово «товарищ» в том смысле, который мы вкладываем в него, много лет назад, когда мне было около восьми лет. Наша семья жила тогда в Сибири, в маленьком городе Тайшете, окруженном со всех сторон таежными чащами. Для нас, мальчишек, было первейшим удовольствием бродить по глухим ягодным местам.
Но с некоторых пор мы стали ходить в тайгу с опаской. Вокруг все только и говорили о каторжниках: группа заключенных, конвоируемых по этапу, перебила стражу и скрылась в тайге, и было весьма вероятно, что беглецы скрывались где - то неподалеку от города.
Однажды с двумя ребятами немного старше меня я все же забрался в тайгу довольно далеко. День был в разгаре, но в темной лесной глуши стояла мрачная тишина. Безотчетно покоряясь суровости окружающей нас природы, мы тоже примолкли. Стало даже немного не по себе, но никто, разумеется, и виду не подавал.
И вдруг в тишине мы услышали невнятный звук, похожий на стон. Он был очень слаб, этот звук, но мы так испугались, что не могли даже убежать.
Стон или вздох повторился еще раз. Тогда самый храбрый из нас осторожно подошел к кустам. За ним двинулся и я с остальными ребятами. Через минуту мы увидели арестанта в кандалах, который неподвижно лежал под кустом. Глаза его были закрыты. Гнус облепил высокий лоб. Человек казался мертвым.
- Дядя, а дядя, - тихо сказал один из моих друзей, - ты живой или нет?
- Пить... - жалобно попросил он. Постепенно страх прошел. Мы впервые испытали чувство ответственности за жизнь человека. Кто бы он ни был, его судьба находилась в наших руках. Мы одни могли помочь ему.
Я помчался за водой, и когда вернулся с ведерком мутной зеленоватой воды из лесного озерка, беглец был уже переложен на мягкую подстилку из ветвей и мха. Тут только мы заметили, что человек ранен, и перевязали ему плечо куском его же рубахи.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.