- Берегись - бомба! - раздалась команда. Пулеметчики легли на пол платформы, рядом с Васькой. Новый взрыв потряс Васькин слух совсем рядом. Пулеметчики вскочили на ноги и один за другим полезли через борт платформы. Один из них подскочил к Ваське и взмахнул финским ножом.
- Конец, конец, - подумал Васька и зажмурил глаза. Но тут же почувствовал, что руки стали свободными; взглянул, увидел, что пулеметчик лихорадочно чиркает ножом по веревке, связывавшей ноги.
- Беги, браток, - сказал пулеметчик. - Как - никак, а русский... Не то японец бомбой разорвет. С этими словами солдат скрылся за бортом. Васька, все еще лежа, осторожно расправил затекшие руки и ноги.
- Куд - да, сволочи? - раздалось над самым Васькиным ухом, и Васька стал неподвижен. Высокого роста офицер прыгнул к пулемету, открыл замок, потянул из ящика ленту. Собрав всю оставшуюся силу, Васька мотнул рукой по полу, ухватил горсть земли и песку. Встал на ноги и швырнул песок в замок пулемета. Офицер обернулся, схватил Ваську за руку. В этот момент из - за борта протянулся серп на длинной палке и резнул офицера по голове. Рука офицера ослабла, Васька пихнул его кулаком в грудь и отскочил в сторону. Через борт платформы лезли полуголые желтые люди.
Васька мотнулся к другому борту и, перемахнув, покатился по насыпи вниз. Навстречу ему со снизившегося самолета бежали люди.
- Френкель, Френкель! - из последних сил закричал Васька.
- Как тебя черти вынесли! - радостно орал Френкель, размахивая маузером. - Да, беда, брат, беда: бензин весь, в баках на закурку не осталось.
На веранду, где профессор Дормье и мистер Гарри Джонс вели интересный спор о преимущественном влиянии в Китае англичан или французов, ворвался надсмотрщик Троттер.
- Мистер Джонс, у нас неладно! - В чем дело? - пролаял Джонс.
- Туземная прислуга вся оставила работу; рабочие исчезли с плантации.
- Что? - заревел Джонс. - Эти черти затеяли бунт против меня? А вы ничего не делаете, Троттер? Не знаете своих обязанностей?
- Но, говорят, красные пики...
- Чепуха, - отрезал Джонс. - Никто не смеет тронуть англичанина. Повесить парочку - и все успокоится! Едем в бараки! Подогретый стаканом виски - сода, Джонс в сопровождении Троттера выехал из ворот усадьбы. На повороте из кустов выскочило несколько китайцев.
- Мерзавцы, на работу! - наехал на них Джонс, размахивая плетью. Но плеть не успела опуститься. Десятки рук ухватились за узду, за ноги, за руки потащили Джонса с седла.
- Троттер, на помощь! - закричал Джонс. Троттер разрядил револьвер. Один из китайцев упал. Кусты словно ожили. Отовсюду на дорогу высыпали рабочие.
Джонс судорожным усилием удержался в седле; лошадь, уколотая пикой, сшибла одного из китайцев и помчалась по полю. - Кажется, спасен - подумал Джонс, подъезжая через задние ворота к дому.
- В чем дело? - тревожно спросил профессор, перегнувшись через перила.
- Бунт. Революция. Большевистская пропаганда! - отрывисто ответил Джонс. - Надо спасаться. В куски растерзают!
- А как же ваше влияние... - растерянно спросил профессор. Джонс махнул рукой, соскочил с лошади и бросился в дом. Через пять минут Джонс снова показался на веранде; в одной руке он держал винчестер, а в другой - небольшой саквояж. Англичанин, молча, отмотал уздечку лошади от дерева и вскочил в седло.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.