— Стройка! Кругом выпивохи! И моя дочь среди них... Немедленно забирай заявление!

Калия и слушать не хотела, чтобы изменить решение, и твердила свое: о чувстве долга перед друзьями («Все пойдут, а я?!»), о гордости комсомольской. Ведь вызвались, слово дали, а теперь назад?!

Горком комсомола уже пропагандировал инициативу класса. Для большего эффекта ребят объединили в одну комсомольско-молодежную бригаду да еще закрепили за ней совсем юного мастера.

Поначалу работа казалась им праздником. Они радовались даже непривычной для их ладоней тяжести кирпичей, лазили в обеденный перерыв по железобетонным конструкциям, незло смеялись над ошибками друзей. Но вот им дали построить дом. От «нуля», самостоятельно. И ребята поняли, что даже не знают, как к нему подступиться. Новорожденная бригада в недоумении застыла перед свежевырытым котлованом.

Кое-как все же начали, наугад, на ощупь. Правда, со временем стены стали расти дружней и кирпичи укладывались ровней. Но растерянность и недоумение не покидали ребят.

— Бросили нас тогда, как котят в воду, — вспоминает Калия, — причем сразу на глубину. Будто всем безразлично было, выплывем ли мы...

К тому времени она уже более ста раз прыгнула с парашютом, но хорошо помнила, что новичков бросают только «на автомате». Очевидно, мудрое это правило руководителям СМУ-1 было неведомо.

Настал день, когда из бригады ушли сразу несколько парней, за ними еще, следом потянулись и девчонки. Калия пыталась их удержать, убеждала, что все еще наладится, но от нее отмахивались:

— Не трави душу, Токтогулова!

Разобраться в хитросплетениях строительных проблем ребятам было не под силу, а цифры в ведомости на зарплату из месяца в месяц оставались до слез скупыми. Дело не двигалось. Тогда их бригадир Геннадий Квитко обратился за помощью в ЦК Компартии Киргизии. Не жаловался — делился трудностями. Их поняли. Вмешались.

Лишь после этого администрация треста «заметила» комсомольско-молодежную бригаду, стала помогать. Но... большинство ребят уже не верили в возможность что-то наладить. Из всего класса остались на стройке Калия Токтогулова да Женя Рындин.

Почему она не ушла вместе с друзьями? Калия сама порой спрашивает себя об этом. Возможно, когда уже рассыпалось их школьное братство, удержала ее на стройке поддержка наставницы, Александры Васильевны Салтыковой. Она как никто умела красиво (вот именно красиво!) класть кирпичи и делала это так аккуратно и чисто, словно праздничный стол накрывала. И заразила своим отношением к делу подшефную.

А однажды Калие было доверено вручать ключи прибывающим новоселам. Девушка водила их по квартирам, наслаждаясь почетной ролью, радовалась вместе с ними светлым, просторным комнатам и тут же огорчалась, замечая огрехи, недоделки, оставленные ее же подругами.

Что-то важное произошло с Калией в тот день. Кажется, именно тогда у нее появилось ощущение принадлежности к профессии, за которым стремление к совершенству.

Калия осталась каменщицей в новой бригаде. Ей нравилась ее работа, но она уже не мыслила себя и без неба.

Перед очередными соревнованиями, когда предстояло выступать за команду республики, Калия пошла отпрашиваться к начальнику управления. Тот хмыкнул многозначительно и вернул ей бумагу.

— Нет. Работа есть работа. План делать надо.

Не вникла в ее «личные» заботы и администрация треста. И тогда Калия отправилась… к министру.

Наверное, в том просторном кабинете она выглядела забавно со своими проблемами. Наверное, руководителю отрасли было трудно сдержать улыбку, слушая возбужденную и рассерженную девчонку. Но он сдержался. Серьезный, занятой человек, он понял, что не блажь привела ее к нему.

Короче, в соревнованиях участвовать ей разрешили.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.