— Несколько слов о себе, Петр Егорович.

— На флоте с 1935 года, окончил военно-морское училище береговой обороны, воевал под Ленинградом.

Специальный корреспондент «Смены» Евгений Месяцев ведет репортаж с учений морской пехоты

Вот уже несколько дней морские пехотинцы Краснознаменного Черноморского флота ждут начала учений, а с ними и долгого плавания за несколько сот миль от обжитой бухты, где проходит их обычная жизнь...

Боевая тревога в конце ночи уничтожила наши праведные сны, но не застала врасплох. Вся походная поклажа была под руками, мы собрались быстро, двинулись каждый своим ходом: ногами, колесами, на гусеницах. Нас поджидали корабли. «Никакого перекура, ребята, после, после!» — покрикивал в мегафон командир регулировщиков. Повинуясь ему, машины одна за другой исчезали в носовых люках судна. Там мы спрыгивали на влажное днище, чтобы в полумраке тотчас закрепить наши танки и бронетранспортеры. Если хотите знать, на это идут якорные цепи и специальные крюки в борту десантного корабля. Цепь одним концом соединяют с таким крюком, а другим прихватывают машину. Мы спешим исполнить приказ; чем скорее мы сделаем эту работу, тем ближе и завтрак и теплый кубрик, а значит, торопить нас не нужно, все и так идет как надо.

Через несколько минут мы уже наблюдали, как на соседний корабль грузится «противник». Новенькие, словно игрушечные, каски, маскхалаты, автоматы, саперные лопаты только что взяли для них со складов. Посмотрите-ка, как неловко они несут свое снаряжение! Кто в руках, кто за спиной — устали, бедняги. Сразу видно, что «противник» пользуется этими необходимыми вещами от случая к случаю. У нас же полная выкладка не сходит с плеч.

«Противник» высадится на берег днем раньше. Окопается в самых неподходящих для нас местах и, конечно же, постарается положить атакующую морскую пехоту в мутную полосу прибоя. Пороху для этого у него хватит: авиация, танки, подводные лодки, корабли, мины. Вот нам и предстоит показать тем, кто сейчас грузится на соседние корабли, чего мы стоим.

Может быть, кто-нибудь не знает, что это за люди — пехотинцы в тельняшках и черных беретах? Тогда запомните следующее.

От кандидата в этот вид морских войск ждут многого. Выносливости, сообразительности и реакции пилота. Его голова должна быть ясной, как у ракетчика, ибо только тан можно будет спокойно браться за электронику. Будущий морской пехотинец обязан доказать ловкость своих рук и безошибочность глаз — качества, без которых нет танкиста. Ну, а хладнокровие и выдержка парашютиста, упорство боксера, серьезность намерений и рост не ниже метра семидесяти — это уже само собой разумеющееся.

Вот почему морских пехотинцев так тщательно отбирают и готовят. Отбор породил серию испытаний, которым среди, например, новичков нашего батальона сразу же приклеилось название «великолепная неделя».

Посмотрите, как выглядит один из дней этой недели — «приветливый понедельник».

Спокойный подъем в половине пятого сразу же настораживает. Никто так рано не позовет вас к завтраку — значит, сейчас что-то будет... Ну так и есть — тревога!

Для начала с полной двухпудовой выкладкой вы мчитесь пять, а то и все десять километров, преодолевая заодно (в противогазах и защитных костюмах) условно зараженные места. Тогда же вас учат, как правильно и незаметно для противника шлифовать своим телом все неровности земли: шагом, прыжками, на четвереньках, бегом и снова ползком, ввинчиваясь в песок, колючки, камни. По пути обязательно появится «последнее болото» или ров, которые нужно переползти под «яростным артобстрелом». Короткий отдых, и за вас берется новый инструктор: «Подтянитесь с поклажей на перекладине десять раз.., будьте добры к лопингу (здесь крутишься, как белка в колесе).., поплавайте во всей одежде.., что станете делать, если четверо напали на вас сзади?»...

День вы закончите в тихом классе, где опытные морские саперы разжуют вам суть их дела, а старшина покажет, как, закрыв глаза, следует обращаться с пистолетом, автоматом, пулеметом и прочим стрелковым оружием. При этом вам непременно напомнят, что завтра тому же старшине нужно сдавать курс вождения всех сухопутных машин.

Зрелые морские пехотинцы называют такие действия «отсевом юнцов от мужей». Все ли проходят это сито? Почти. Гордость за свою необычную форму и будущие передовые действия на поле боя не дают ребятам раскисать. Тот, у кого все же не хватило духу и сил пройти огонь, воду и медные трубы, просится о переводе в другие войска. Он редко называет истинную причину своей просьбы. Почти всегда таной новичок заявляет (и верит в это сам), что он надсадил спину или растянул мышцы... Никто не укорит моряка за такой разговор. Скорее всего его переведут в другую часть, где новичок продолжит службу, для которой физически и психически он подходит скорее, чем для действий в отрядах морской пехоты...

— Каков ветерок-то, а? Старательно избегая берега, мы движемся к нужной точке. Наши плоскодонные десантные корабли раскачались вместе с морем до невозможного. Лучшее средство сберечь илы — лежать, думая о чем-нибудь другом. О чем же? Зa стальной переборной стоят танки и прочая боевая техника. Что будет, если оборвется или ослабнет хотя бы одна из цепей крепления? На высокой встречной волне танк, конечно, ринется вперед, н поднятым до потолка сходням. Их держат цепи потоньше... Высота корабля — метров пять, волны — около шести... Ух, жарко-то как! Иногда кто-нибудь из нас сползает с койки и, цепляясь за что попало, спешит наверх. На палубу не выйдешь: запрещено в такой шторм, — поэтому мы курим поближе к вентиляционным трубам, здесь же приходим в себя от морской болезни. В плавании вахт и караулов за нами, к счастью, не значится. Их стоят моряки десантного корабля. Конечно, в тихую погоду мы помогаем им наводить порядок, однако до остального нас все же не допускают, наверное, из сочувствия: дескать, ну что с вас взять, с сухопутных-то?

Удар по носу корабля! Вот это, я понимаю, волна! Мы почти достаем руками пола — не-е-ет, лежать лучше! Какими-то трапами и люками в обход приказа я добираюсь к открытому мостику сигнальщиков за свежим воздухом. Трясет и качает здесь еще сильнее. Веселые ребята держатся за поручни, а когда с корабля скатывается самая большая волна, они торопливо отрывают кусочки вяленой воблы (как соленые огурцы и килька, эта рыбка сейчас непревзойденное лакомство).

— Хочешь спинку?

— Спасибо, братцы, конечно, хочу!

Что же вокруг нас? Море и небо непроницаемы: от фонарей на мачте они кажутся еще огромней и темней — не верится, что существует живой мир. За близкой нормой тонет порывистый ветер, шевеля по пути какие-то предметы на палубе и бортах корабля. Сигнальщики не сводят с моря глаз. Десантные суда идут ровным строем — это подтверждают экраны радиолокационных станций и редкие огни семафоров. Говорят, что нас сопровождают корабли охранения, но их мы увидим, наверное, только завтра.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.