Семь раз отмерь…

— Но куда вы едете?

— Такая моя патрульная служба, и еду я по маршруту. А вам, я знаю, нужно на электричку. Но на нее вы сейчас не попадете. Час, а может, полтора, подарите мне. А потом я вас отвезу в институт. Вам ведь на занятия надо? Так вот, я охотно вас туда доставлю, я знаю, где институт ваш находится.

— Но вы же не таксист... Довезите меня до стоянки в крайнем случае, – девушка начала беспокоиться.

В самом деле, сержанту явно не полагалась такая самодеятельность. И если он ее проявил, то парень он, видно, лихой. А если он парень лихой, то...

– Как вас зовут, я знаю. Вас зовут Мила. А меня зовут Валерий. Я учусь на юридическом. Но, наверное, уйду с факультета. Чувствую: вряд ли из меня получится юрист. Ну, а вы, может, тоже что-нибудь расскажете про себя, кроме того, что вы Милочка, что папа ваш военный, что вы ничего не боитесь, раз папа полковник? Про бабушку и дедушку я знаю и так.

Машина помчалась быстрее, выбрасывая из-под колес струи снежной каши.

Валерий хотел еще что-то сказать Миле, но вместо него заговорила рация. Его срочно требовали на пост. Немедленно. Справлялись о координатах, о направлении движения, почему не откликается. Валерий весело взглянул на Милу и, включив микрофон, четко ответил:

– Еду в неизвестном направлении. Иду на превышение своих прав, совершаю служебный проступок. Отвечать буду по полной форме.

Дежурный сердито откликнулся:

– Ты что, спятил? Отвечай по делу, без шуток.

– Отвечаю по делу. И временно отключаюсь. Он выключил рацию и повернулся к Миле.

Девушка не узнала его лица. Валерий был сосредоточен, спокоен, мальчишеское выражение лица пропало. Перед ней был совсем другой человек. Она растерялась. Неужели преступник?

Валерий весь напрягся, чтобы сдержать себя, чтобы не испугать Милу признанием, которое он собирался ей сейчас сделать.

О чем он ей скажет? О том, как вечерами, после работы, исследовал весь ее путь от института до этого домика в поселке, а по утрам, поменявшись дежурством с товарищем, следовал за ней в электричке и дальше до института? О сокурсниках, друзьях, которые провожают ее? Впрочем, провожают только до электрички. Лишь один раз высокий широкоплечий парень довел ее до дедушкиной дачи. Пожалуй, неплох этот парень. Крепкий, не побоялся идти назад так поздно один. Валерий разыграл даже некую сценку. Подошел к нему, попросил закурить. Тот ухмыльнулся и поиграл плечами: «Не курю». И не поторопился быстренько уйти, а стоял, готовый к продолжению стандартного разговора с возможным хулиганом. Неплохой парень, пожалуй. И Мила на него благосклонно смотрела, как успел заметить Валерий. Про это говорить? Не стоит. Не стоит, пожалуй, сейчас упоминать и о ее родителях. Родители-то? ведь на самом деле не такие уж и занятые люди. Полковник-отставник мог бы и сам позаботиться о стариках. Нет, свалили все на дочку. Да и мамаша предпочитает больше расхаживать по кино да театрам, а не заниматься хозяйством. Крепкие люди, а выезжают на девчонке. Хотя девочка, видно, сама вызвалась помогать старикам. Или про то рассказывать, какая она в его воображении? Да нет, не в воображении, а на самом деле. Или про то, как девчонки к нему «благоволят» и что произошло у него у самого вчера? Вчера он объявил «своей» девушке, что влюбился. Влюбился в незнакомку и поэтому не имеет морального права дальше за ней ухаживать, хотя, пожалуй, это слово – «ухаживать» – не подходило к их коротким отношениям.

«Его» девушка не приняла всерьез это сообщение, а Валерий не стал дальше ничего объяснять. Себе же он сказал твердо: «Больше никаких ухаживаний. Размениваться не буду. Это Она. Она и никто другой».

Мила ни разу не видела раньше, не приметила Валерия. «Положить глаз» – так говорилось не только среди Валериных друзей, но и в ее, Милиной, студенческой среде тоже. Сама же она ни в электричке, ни в троллейбусе по дороге в свой институт не глазела на парней. Это точно. А вот на Милу глазеют всюду: и в той же электричке и просто на улице. Привыкла, видно, к этим взглядам. А может, и остановила уже свой выбор на высоком крепком парне, который единственный решился проводить ее вечером до самой дачи. Ну и что ж, что выбор? Он ведь тоже свой выбор сделал.

Проехав молча еще с километр, Валерий свернул на дорогу чуть получше проселочной и остановил машину.

– Мила, пожалуйста, сядьте со мной рядом, нам надо поговорить.

Теперь уже Мила смотрела на своего спасителя с вызовом, дерзко.

— Хоть и спаситель вы мой, из грязи и снега вытащили, от гриппа, возможно, уберегли... – сказала она твердо и решительно, – но все же ваш поступок похож на провокацию. Я отказываюсь говорить с вами. Прошу доставить меня к автобусной остановке.