Семь раз отмерь…

— Ну хорошо, – усмехнулся Валера, – сидите на заднем сиденье. Нападение вам, Милочка, не грозит. Не бойтесь. – Он смущенно улыбнулся. – Все вышло не так. Совсем не так.

— И к тому же вам попадет за эту выходку... – Она искала, как назвать его... – сержант.

— Меня Валерий зовут. Позвольте я вам лучше расскажу про себя.

Валерий ясно, толково, не сбиваясь, принялся рассказывать о себе, о том, как приехал в Москву на стройку. Потом по совету товарищей решил пойти в милицейскую школу. Сам он из Закарпатья. Как сюда занесло? Да вот, занесло, может быть, и зря.

— И что же, у вас там крадут девушек, как раньше на Кавказе или в Средней Азии?

— В Средней Азии другое, там девушку выкрадывали, чтобы калым с родителей получить, – ответил Валерий. – Пережитки, так сказать, прошлого. На Кавказе крали по уговору. Помните, как в «Кавказской пленнице»? Я же вас, Мила, украл только для того, чтобы попросить: дайте мне возможность, дайте мне время с вами видеться, общаться. Ведь не подойдешь к вам просто так на улице. Оттолкнете. Вы даже не смотрите ни на кого. Я лицом к лицу с вами провел в электричке много часов. Вы даже не взглянули.

— А, так это вы гипнотизировали меня?

— Я, но не гипнотизировал, конечно. Ну, а других шансов у меня нет. Я прошу вас, Мила, выслушайте меня или прочтите вот это. – Валерий вынул из нагрудного кармана три письма. – Это я написал вам в первый день, когда увидел. – Он протянул ей письмо в аккуратно заклеенном конверте. – Это на третий день. (Следующий конверт был побольше.) А это вчера. (Он подал ей конверт, который расклеился, такое толстое лежало там письмо.) Я прошу вас прочесть это. Можете мне не отвечать на них сразу. Только прошу вас, Мила, не отталкивайте меня сейчас. Я только хочу сказать вам – пусть это для вас звучит смешно, – что вы тот человек, который мне нужен, что вы созданы для меня. И что я создан для вас.

Девушка смотрела на Валерия прозрачными глазами, чуть растерянно, не зная, что ответить. Потом она спросила:

— Но что теперь будет с вами? Вас ведь накажут?

— Да, вероятнее всего. Но что я мог придумать другое? Подойди я к вам вечером, чтобы проводить до дома (а я пытался это сделать – духу не хватило), вы только испугаетесь. Домой тоже не зайдешь – без приглашения не ходят... Да и в институте, вы сами знаете, никаких шансов.

— Вы чрезмерно решительны. Я действительно возмущена вашим напором, и было бы правильно, если бы я больше никогда не захотела вас видеть. – Фраза прозвучала как-то натянуто. Мила даже усмехнулась собственным словам. – Нет, в самом деле странный поступок. Но давайте о нем не будем. Возвратите меня домой, – сказала она уже мягче. Испуг ее прошел, и на лице опять появилась характерная ироническая улыбка.

— У вас нет шансов, – продолжила она ясным голоском. – Никаких.

Но писем при этом не отдавала.

— Стало быть, «нет»? – проговорил он вслед за ней.

— Никаких, ни малейших шансов, – покачала головой девушка, – и письма свои возьмите. Я не свободна.

— Обручены? – полувопросительно произнес Валерий.

— Помолвлена, – парировала Мила, усиливая ироническую гримаску.

Ей было немного не по себе оттого, что атака этого лихого незнакомца не встретила в ней внутреннего сопротивления. Так ведь не должно быть. Она не впервые подвергается атакам: знакомые ребята, сокурсники да и взрослые мужчины проявляли к ней активный интерес, причем поквалифицированней, чем этот мальчишка. Мила вдруг почувствовала, что его взгляд, его слова, несмотря на всю глупость и двусмысленность положения, снимали одну за другой «оборонительные позиции» и «сторожевые посты», которые она обычно воздвигала между собой и активными ухаживателями.

Неожиданно включилась рация, и начальственный голос откуда-то издалека сурово потребовал от Валерия немедленного объяснения его действий. Это окончательно разрушило то, что служило «сторожевыми постами».