«Рудаки взял руд и запел...» С этой строки из стихотворения Рудаки, классика таджикской литературы, и начался поиск. Что такое руд? В примечании сказано: «Струнный музыкальный инструмент».

Мамадали Юсуповичу Халикову показалось мало знать о руде только это. Его заинтересовало, как выглядел и как звучал инструмент, который много веков назад держал в руках сам Рудаки.

Три года ушло на то, чтобы воссоздать по древним описаниям и рисункам внешний вид руда, а затем и сделать его со своими учениками в «лаборатории юных умельцев«, организованной двадцать лет назад в Душанбе при станции юных техников. Занимаются в лаборатории изготовлением национальных музыкальных инструментов, как старинных, так и современных. По образцу народных много сделано музыкальных инструментов исключительно новых конструкций: сози-нав, руди-нав, барбати-нав, саттои-нав (нав – это новое). Это уже не примитивные, унисонные, а годные для воспроизведения любых, самых сложных произведений музыкальные инструменты.

Рудаки, Авиценна, Хайям, Алфара-би, Джами, Бедиль оставили в своих произведениях много сведений о музыкальной культуре Востока.

– Эти поэты в нашей работе – главные помощники, – говорит Мамадали Юсупович. – Ведь, к примеру, Рудаки

был в первую очередь прекрасным музыкантом... Поэзия и музыка – самые родственные из искусств. Омар Хайям восклицал: «Мне флейта нужна!» За нее он готов был отказаться «от рая и тронов султанов, от дворцов и казны». А помните, что говорил Джами в похвалу слову? «Дыханье – признак жизни», – скажешь ты: лишь словом эту мысль докажешь ты...» Мысль доказывается словом, а слово – делом. Мы в своей лаборатории овеществляем те слова поэтов, которые извлекают для нас из глубин веков названия музыкальных инструментов – помощников древних стихотворцев...

В небольшой комнате – мастерской, в которой мы разговариваем, по всем стенам стеллажи. На них разнообразные по форме и величине щипковые музыкальные инструменты, находящиеся на самых различных стадиях изготовления. Некоторые уже готовы. Их лакированные и полированные бока и грифы украшены затейливыми узорами. Халиков один за другим берет инструменты в руки, наигрывает на каждом какой-нибудь мотив. Звук чистый, красивый. Отложить бы работу и слушать, слушать... Но Мамадали Юсупович обрывает мелодию, поясняет:

– Вот этот «памирский реконструированный рубоб» сделал наш Усман Шарипов. Не каждый десятиклассник, да и взрослый, способен заслужить такую награду за свой труд, как медаль ВДНХ СССР. А это – дарвазека-ротегинский товляк, шеститембровый ударный инструмент с прекрасным звучанием. Думаю, что ни один современный ансамбль не отказался бы от такого. Его изготовили Рустам Примкулов, Мухаббад Умарова, Хайри Ибрагимова и Малохат Абдурахманова, они тоже стали медалистами. Обратите внимание, какой красочный, сложный орнамент... Разве подумаешь, что это сделали дети?..

Я разглядываю рисунок внимательнее. Завитушки, точечки, тончайшие пластинки перламутра вкраплены в тело каждого инструмента – ювелирная работа. Сколько же терпения, труда и истинной любви к своему делу вложено в каждую деталь орнамента, в инструмент, инкрустированный ловкими детскими руками!..

– Кто же придумывает эти орнаменты? – спрашиваю я Мамадали Юсуповича.

– По-разному бывает. Иногда я сам. Иногда дети. Их рисунки бывают порой свежее и интереснее, чем мои. Я, у них тоже учусь. Вообще же мы в орнаментовке стараемся не отходить от народных традиций...

У Мамадали Юсуповича Халикова, которого ребята уважительно называют «муаллимом» (учителем), занимаются в лаборатории дети всех возрастов. Тринадцатилетнего Азима Тахирова три года назад привел сюда старший брат, восемнадцатилетний Рустам. А теперь и сам Азим после того, как самостоятельно сделал памирский рубоб, решил приобщить к делу своего младшего братишку Хакима, третьеклассника. Себя Азим чувствует вполне взрослым:

– Когда я был маленьким, учитель сажал меня работать вместе со взрослыми. Так интереснее. Смотришь на них, и хочется скорее научиться выполнять трудное...

Начинается обучение с простого. Новичкам поручается самим сделать подставку, потом точить колки, задники и лишь после этого доверяется изготовление самого инструмента, инкрустирование.

В лаборатории занимаются дети, но результаты их труда далеко ушли от простых детских поделок. Их знают уже не только в Советском Союзе, но и в Афганистане, Австрии, Болгарии, Канаде, Сирии. На многих международных выставках экспонировались

изделия душанбинских юных умельцев. О них восторженно писали во Франции. Им шлют письма из Польши. А в Горьком заинтересовались новым способом сушки дерева в песке, придуманным Халиковым. Вернее, даже не придуманным, а случайно открытым. В песке дерево не трескается.

Здесь любят экспериментировать. Музыкальные инструменты делаются из местных пород деревьев. Каждый новичок знает, что особенно хорош тутовник. Можно делать инструменты из ореха, чинары, абрикоса, горной арчи, но вот из груши не делал никто. А почему бы и нет? Попробовали из груши. Оказалось, что она обладает прекрасными акустическими свойствами, легкая и полировке хорошо поддается.

Мамадали Юсупович берет в руки заготовку странной грушевидной формы:

– А вот этим я выиграл пари у друга. Поспорили с ним, что сделаю музыкальный инструмент из тыквы и форму придам тыкве, какую мне надо. Не поверил друг. А я вспомнил, как раньше табакерки старики наши делали. По тому лее способу обтянул резиновой формой зеленую тыкву. Плод растет и заданную форму принимает...

Учитель по-мальчишески озорно смеется и рассказывает другой случай, как однажды с ребятами на рыбалке большущего сома поймали. Пришло на ум сделать из его кожи деку. Обычно ее делают из сердечной пленки крупного рогатого скота, но у нее очень существенный минус – при плохой погоде деформируется. Кожа сома оказалась удивительно хорошим материалом для деки. При любой погоде не дает усадки. Мамадали Юсупович стучит по ней, как по барабану:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.