Лет двенадцать назад Коля Боцорога, юный умелец из молдавского села, соорудил свой первый дельтаплан. Разбежался с горки, оттолкнулся... Пострадал, к счастью, один летательный аппарат, а его создатель отделался легким нагоняем от мамы...

Детали второго дельтаплана лежат пока в студенческом общежитии. Надо полагать, конструкция его будет более надежной, и полетит он дальше, нежели тот «детский» вариант: студент Московского училища циркового и эстрадного искусства Николай Боцорога по совместительству еще и токарь, слесарь, плотник – словом, на все руки мастер. Мы и нашли его в мастерских училища, где он числится подсобным рабочим. Впервые зашел сюда, чтобы сделать аппаратуру для своего номера, да так и остался здесь штатным рабочим. С одной стороны, ремесло в руках никогда не помешает – для тех же цирковых приспособлений или дельтапланов. С другой – зарплата подсобника стала весьма существенной прибавкой к студенческой стипендии.

А потом мы посмотрели номер, который придумал и готовит воздушный гимнаст Боцорога. Штейнтрапе (разновидность трапеции) поднимает его высоко под купол; Николай становится на голову и играет на трубе арию мистера Икса из оперетты «Принцесса цирка». Инструмент у Николая не бутафорский, и играет он не под фонограмму: одновременно с обычной школой окончил музыкальную, владеет трубой, тромбоном, саксофоном.

Как рассказал старейший преподаватель училища Геннадий Федорович Красавцев, один опытный гимнаст когда-то пытался сделать нечто подобное, да не получилось. По тому, что мы видели и слышали на учебном манеже, у Коли получится...

Там же, на манеже, мы познакомились и с однокурсником Николая, клоуном Виктором Виноградовым. Он тоже подрабатывает в свободное время – в прошлом учебном году, например, был ночной няней в школе-интернате. Но ночью какая фотосъемка? Поэтому мы и сняли Виктора с его подопечными днем, после школьных занятий.

Студенты, с которыми мы встречались, готовя этот репортаж, учатся в разных вузах Москвы. Общее у них то, что все они работают. Эка невидаль – работающий студент! – скажут нам. Да, но «наши» студенты учатся не на заочных или вечерних, а на дневных отделениях. Как возникла эта тема? Ну, то, что школьники десять лет учебы находятся на полном обеспечении пап и мам, это еще понятно. (Правда, в последние годы все чаще заходит разговор о том, что и им не грех заняться общественно полезным трудом в свободное время. Мы знаем, какой размах получило движение трудовых объединений школьников. Важность трудового воспитания и обучения подчеркивает и школьная реформа.) Но если совершеннолетний, взрослый человек еще пять лет сидит, простите, на родительских шеях – разве это нормально? Что стипендия? На кино и дискотеку еще хватит... Кстати говоря, полноценный досуг тоже требует средств: книги, билеты в театр, на концерт пока еще не бесплатны.

Речь не о том, насколько студенческие потребности обременительны для семейного бюджета. Сейчас все-таки не те времена, когда полуголодный студент бегал по городу в поисках частных уроков или вагоны по ночам разгружал. Сейчас и семья среднего достатка может позволить себе роскошь лишние пять лет кормить, обувать, одевать и развлекать еще одного «иждивенца». Речь о том, насколько иждивенчество внедряется в сознание молодого человека.

На последнем съезде комсомола с тревогой говорилось о позднем взрослении, инфантилизме некоторой части молодежи. Проблема многогранная, и здесь мы берем лишь один из ее аспектов – материальную несамостоятельность. Почему-то перестало вызывать удивление, что 22 – 23-летний человек не заработал за свою жизнь ни одного рубля (за исключением членов студенческих стройотрядов, составляющих все-таки не самую большую часть студенчества) и в житейском смысле беспомощен.

Конечно, главная задача вуза – выпустить хорошего специалиста. Но почему иногда молодые нерешительны, инертны, несамостоятельны на производстве? Не беремся, разумеется, давать исчерпывающий ответ. Одна из причин, на наш взгляд, та, что самостоятельность на работе тесно связана с самостоятельностью в житейских делах. И наоборот, иждивенчество в личной жизни располагает к иждивенчеству в жизни производственной. Только там молодой человек – под опекой родителей, а здесь – под опекой старших коллег.

...Алексей Чумаченко учится на географическом факультете МГУ. По утрам, перед занятиями, его можно встретить с метлой на территории университета. По необходимости работает дворником?

– Особой нужды вроде бы и нет, – ответил Алексей. – Родители у меня зарабатывают хорошо. Пока учился на первом курсе, присылали по шестьдесят рублей в месяц. А потом мне как-то неловко стало. Сколько ж можно брать? Надо и им начинать помогать.

Не во всех институтах одобрительно относятся к работающим студентам. Дескать, пока главное для них – учеба. Как бы работа не повредила успеваемости... Что сказать? В день, когда мы фотографировали Чумаченко, он получил на экзамене очередную пятерку. Нашему вопросу, не слишком ли трудны обязанности дворника, удивился:

– Молод, здоров, силы есть – отчего не поработать?

Алексей – комсорг курса, нападающий факультетской футбольной команды, страстный книголюб и заядлый фотолюбитель. Это мы к тому, что подметание улиц не исключает ни хорошей учебы, ни интересного, насыщенного досуга, ни участия в общественной жизни. Между прочим, на нехватку времени жалуются обычно те, кто делами не очень-то занят. Кто больше загружен – больше и успевает.

Есть и другие варианты: можно работать по будущей специальности (или близко к ней), не дожидаясь получения диплома. Самый большой трудовой стаж среди наших знакомых студентов у Жени Македонского. Когда учился в медучилище – работал санитаром. Учебу в Московском медицинском стоматологическом институте совмещает с работой медбратом в больнице № 50. Дежурства ночные, через два дня на третий. Женя убежден, что будущий медик обязательно должен работать в клинике:

– Какой же я буду врач, хирург, если не сумею укол как следует сделать? Работа учит меня и умению общаться с больными, лучше понимать их... Вы знаете, что в больницах не хватает медсестер, санитаров. Вот и у нас тридцать пять больных на сестру. А по норме положено двадцать. Как могли бы выручить студенты!

Но вот парадокс: справки, необходимые студентам для оформления на работу, даже в медицинском институте выдают не очень охотно. Даже будущим врачам, желающим поработать не где-нибудь, а в больнице. Студенты устраиваются сами по себе, кто как сможет. Хотя, казалось бы, чем может помешать такая трудная и полезная практика, как работа медсестрой, медбратом, санитаром?

Несколько иначе смотрят на подобную практику в СТАНКИНе – Московском станкоинструментальном институте. Здесь студентам-старшекурсникам помогают подобрать соответствующую работу. К примеру, Борис Матвеев и Алексей Сасонкин работают инженерами (на полставки) в ЭНИИМСе – Экспериментальном научно-исследовательском институте металлорежущих стан ков. Вечером, после занятий, налаживают станки, составляют программы для электронно-вычислительных машин. В общем, стали своими людьми в коллективе. Здесь и будут работать после института.

И все-таки, конечно, не всем студентам удается найти работу по будущей специальности. Но большая ли беда в том, если будущий географ, инженер, педагог поработают на досуге, допустим, метлой? Надо еще то учитывать, что не редкостью стали студенческие семьи, студенческие дети. В таких случаях совсем уж нехорошо взваливать на родителей все новые и новые заботы. Нет, мы не призываем к тому, чтобы каждый студент в обязательном порядке работал. Разные бывают обстоятельства. Но если есть силы, возможности, стоит ли весь досуг употреблять лишь на развлечения?

Студенты могли бы помочь решить проблему нехватки кадров во многих отраслях – в коммунальном хозяйстве, службе быта, общественном питании, медицине, на многих предприятиях. Но вот какая загвоздка... Нужны рабочие руки – и многие студенты готовы работать. Иначе говоря, есть и спрос и предложение. А вот «найти» друг друга не всегда могут.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.