Фактически бригада не заинтересована брать человека на перевоспитание — хлопоты, риск, стимул же только один — сочувствие к человеку, желание помочь. Стимул, конечно, не последний по значимости, но не худо бы подкрепить его и оценкой по линии соцсоревнования.

— Два года лежат документы на увольнение нашего единственного нарушителя, — хмурится Волков, — но пока рука не поднимается. Жалко. И еще больше жаль его жену и ребенка — они-то в чем виноваты? Из-за них пока и держим его в бригаде.

На турбинном, пока готовился этот материал, произошли первые изменения. Началось с того, что на совете бригадиров завода было отмечено, что такой прославленный коллектив, как бригада Волкова, что-то слишком часто «вылетает» из подведения итогов соцсоревнования. И все из-за одного человека. Несправедливо. Затем и сам Волков выступил на партхозактиве.

— По-моему, пора нам научиться оценивать не только производственные показатели, общественную работу и нарушения, — сказал он, — но и ту работу, которую ведут бригады по перевоспитанию нарушителей. Если бригада берет человека на перевоспитание, значит, надо дать ей какое-то время на это, а не наказывать немедленно за каждое его нарушение.

...Два бригадира, два полномочных представителя рабочих коллективов, пробивались навстречу друг другу сквозь эту магию цифр — сквозь их бесстрастность и обманчивость. Взвешивали и уравнивали — чтобы не было ни малейшего перекоса — исходные позиции бригад на весах своего производственного опыта, на весах рабочей совести.

— Знаете, — в конце концов заметил я им, — это, конечно, хорошо, что вы так доброжелательны друг к другу и так тщательно анализируете каждый показатель, стремитесь к полной объективности. Но ведь надо будет как-то и годовые итоги подводить, называть победителей... А пока что-то сложновато все это выглядит.

— Не беспокойся, — улыбнулся Волков. — Сложности распутаем, главное — лишнего никто себе не припишет, у другого не отнимет.

Но дальше события развивались отнюдь не по «сценарию». После того, как бригады побывали друг у друга на рабочих местах, стало ясно, что эти визиты практически полностью исчерпали возможности обмена производственным опытом. Посоветовались и решили подключить к соревнованию еще две бригады, такие же по профилю, что и коллективы Тарасова и Волкова. Нашли бригаду В. Киселева с турбинного и Л.Сорокина с машзавода.

Теперь уже и показатели стало легче сравнивать, и позаимствовать друг у друга было что. На встречах четырех бригад приходилось порой буквально отрывать друг от друга ребят из бригад-соперниц: настолько интересно им было узнавать о производственных «секретах» другого коллектива, делиться опытом. Но когда речь зашла о нарушениях трудовой дисциплины, все началось сначала.

Снова долго прикидывали и так и эдак, как оценивать то или другое нарушение. Например, в бригаде Киселева 12 человек, у Тарасова — 39. Исходные предпосылки неравные: вероятность нарушений выше, конечно, во втором коллективе. Как их подсчитывать? Предлагалось, например, исходить из количества нарушений на десять человек, то есть одно нарушение в бригаде Киселева равнялось бы четырем в бригаде Тарасова. Вроде по математической логике справедливо, а по логике рабочей морали? Бригада Тарасова от «поблажки» отказалась. И при подведении итогов квартала была за это «наказана».

С инструментальщиками еще сложнее. Снова разгорелась дискуссия вокруг ставшего уже притчей во языцех единственного нарушителя в бригаде Волкова. Да, вначале договаривались, что в течение года нарушения выпивохи бригаде не засчитываются. Но когда дело дошло до подведения итогов, все снова вернулось на круги своя.

В бригаде Волкова — два нарушения на счету все того же рабочего. В бригаде Сорокина — одно. Производственные показатели лучше у турбостроителей. Выходит, если следовать договоренности, им и первое место? Но Волков заявил:

— Перед тем, как прийти сюда, бригада на собрании постановила: даже если по производственным показателям мы опередим соперников, то все равно не можем признать за собой право на первое место, раз у нас есть нарушения.

Вот так. Что это? Непоследовательность бригадира? Или чистой пробы рабочая гордость, органически не выносящая брака в работе, не желающая принимать никаких послаблений?

Я настаивал на том, что договоренность должна быть выполнена, что нельзя бригаде «отдуваться» столько времени за грехи одного человека. Волков стоял на своем. Вопрос так и остался открытым.

В сущности, он остается открытым на любом заводе, во многих бригадах. Увы, во многих коллективах есть свои постоянные нарушители, которых давно можно было бы уволить, но за которых бригады ведут долгую, изнурительную, ничем не вознаграждаемую борьбу.

Можно снизить количество показателей, по которым подводятся итоги соревнования. Можно тщательно взвесить и соотнести цену каждого процента, каждой цифры в производственных показателях.

Но те цифры, которые стоят в графе «нарушения трудовой и общественной дисциплины», взвешивать только лишь на весах математики нельзя. И тем не менее пока что мы так и делаем, потому что других весов, достаточно точных, нет.

Но придумать их необходимо.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.