Такого поворота в своей судьбе Ира Паршина представить не могла. Конечно, будучи реалисткой, допускала, что путь в геологию может оказаться трудным, но в конечной цели была уверена абсолютно: на плечах штормовка, на ногах резиновые сапоги, за спиной рюкзак, и самый счастливый из всех ветров – ветер странствий – помогает, как поется в одной школьной песенке, «...достичь заветной гавани кораблю моей мечты».

Корабль ждать себя не заставил. Седым зимним утром он явился перед нею огромным айсбергом стылой, заиндевевшей стали, причудливо расцвеченной всполохами электросварки. В глубинах айсберга что-то таинственно ухало, предостерегающе гудели плавно двигавшиеся вдоль стапеля краны, торопились люди, и белая, примчавшаяся с ледяных полей Финского залива круговерть поземки металась в лучах мощных прожекторов. Все было загадочно, чуть тревожно, и не верилось, что где-то тут, в этом фантастическом сплетении конструкций, ее первое рабочее место. Но мастер сказал просто: «Сегодня работать будем здесь...» – и они, группа практикантов-электросварщиков из ленинградского ПТУ-84, дружно шагнули через комингс.

Их, новичков, берегли. Но что делать, если ни одному могучему сварщику не протиснуться в закоулки междудонных цистерн? И не каждому, вне зависимости от стажа и опыта, доступна сумасшедшая высота мачт, откуда город – как на ладони, Исаакий с Петропавловкой – вровень, а на стаи летящих чаек глядишь сверху вниз. И, скинув толстый, сковывавший движения ватник, Ира ужом проскальзывала в самые дальние расщелины корабельных глубин или где-то на уровне флага трепетала на пронизывающем ветру уже заоблачных, как ей казалось, вершин.

Первое время в минуты отдыха, подняв щиток и погасив нестерпимо яркое солнце дуги электрода, она нет-нет да и задумывалась над тем, что же, собственно, удерживает ее на этой тяжелой и не женской в общем-то работе. Ведь и взялась-то за нее вроде бы случайно: недобрав одного балла на вступительных экзаменах в Горный, в уныние не впала и решила как следует подготовиться к следующей попытке – устроиться куда угодно и обязательно пойти на подготовительные курсы. Но уж больно хитро расположен этот самый Горный, по сути своей довольно далекий от морских дел институт: куда ни глянь с высоких, спускающихся к самой Неве ступеней парадного подъезда – кругом корабли. Справа – стапеля Балтийского завода, напротив – Адмиралтейского, и вся река до моста лейтенанта Шмидта забита судами, ожидающими ночной проводки до Ладоги. Любоваться ими, гуляя по гранитным набережным, Ира могла часами, так что случайность случайностью, но, видать, была и своя подсознательная закономерность в ее выборе, если многим тихим, удобным для занятий должностям предпочла она этот грохочущий, вечно беспокойный стапель.

Бывали, конечно, потом и моменты слабости, когда что-то не ладилось и так заманчиво просто казалось, махнув на все рукой, устроиться на том же заводе на место куда более спокойное. Кстати, некоторые из вчерашних ее соучениц так и поступили. А Ира не смогла. И не смогла вроде бы из-за ерунды – из-за проходной. Ведь как ни устраивайся, а она все равно останется на своем месте, на всех одна. И стыдно было даже представить, что, уйдя от ребят, от сегодняшних трудностей, попадет она в неловкое положение человека, который вроде и не сделал, ничего плохого и тем не менее, чуть словчив, поставив себя в незаслуженно лучшие сравнительно с другими условия, вынужден будет при каждой случайной встрече с прежними товарищами отводить глаза в сторону.

Таким был самый первый якорек, удержавший ее в бригаде.

Второй якорь был уже настоящим – многопудовым, прочно вонзившимся в донную твердь, чтобы удержать на быстром течении массивный корпус корабля, в рождении которого она принимала самое непосредственное участие.

На празднике спуска Ира присутствовала впервые и хорошо помнит, как поразила ее простая мысль: вот только что навсегда ушла под воду ее работа и отныне суровым судом океанов будет проверяться качество каждого проложенного ею в междудонном пространстве шва. Собственно, варить ей приходилось и многие другие, не менее важные узлы, но сейчас ответственность ее работы предстала как-то особенно наглядно, заставив по-новому осознать истинную цену своей профессии.

Спустя некоторое время корабль, как и положено, проводили в плавание. Под звуки оркестра он торжественно, теперь уже навсегда, покинул заводской причал и... навсегда остался в Ириной судьбе как первая и самая важная строка уже взрослой, рабочей биографии, писать которую она, вчерашняя школьница, начала собственными руками. Мечты о геологии как-то незаметно отошли на второй план, очевидно, потому, что это были хоть и серьезные, но все же мечты. А тут во всей своей строгой красе и стальной реальности явилось настоящее дело, подарившее ей незнакомое прежде чувство гордости за умение и мастерство людей, способных сотворить подобное чудо, за то, что в их славном товариществе она смогла стать не последним и тоже кое-что значащим человеком.

– Ира – душа бригады и всей комсомольской группы участка, – рассказывает ее подруга Катя Шрамко. – Она из тех, с которыми хочется встретиться утром, чтобы день был светлее, и смело можно поделиться любыми заботами, зная, что она обязательно поможет.

Из многих высказываний и мнений об Ире Паршиной, услышанных на заводе, это было, пожалуй, самым лаконичным и точным. И еще запомнились слова одного из Ириных наставников:

– Работа наша никогда не бывает одинаковой. Всегда есть какое-то дело полегче, какое-то потруднее. Так вот, самое трудное (так же, как и самый неудобный рюкзак в походах) Ира всегда незаметно старается взять на себя. И тем, если честно, здорово облегчает мою жизнь: ее пример на других действует куда убедительнее любого самого строгого приказа.

Наверное, из таких вот штрихов и деталей и возводится едва ли не самая сложная и загадочная конструкция человеческой природы – авторитет. Ира никогда не искала популярности, но она сама пришла к ней вместе с доверием коллектива, оценившего ее честность и прямоту характера. Комсомольцы цеха избрали Паршину комсоргом, коммунисты приняли ее кандидатом в члены КПСС. И профессиональное мастерство ее выросло: она давно варит «под рентген», удостаивается особой чести стать «крестной матерью» построенного для Югославии контейнеровоза «Мариам».

В отпуск Ира обычно стремится до мой, в тихий город Ворсма, что в Горьковской области, где ждет, не нарадуется редким встречам мама. Люд мила Ивановна тоже работает на заводе – медико-инструментальном – и иногда с надеждой спрашивает, не хочет ли Ира вернуться, дело с ее специальностью и у них на предприятии найдется. Спрашивает, хотя по восторженным рассказам дочери и понимает, что судьбу свою она уже на крепко связала со знаменитым судостроительным заводом имени Жданова.

А он и в самом деле знаменитый, заметный даже в ряду таких прославленных ленинградских гигантов, как «Электросила», «Светлана». Кировский. Заметный прежде всего своей устремленностью в будущее; характерным для его коллектива высоким чувством ответственности. Немало ценнейших, важных для всей страны починов родилось в его цехах. Здесь впервые в отечественном судостроении был опробован и успешно зарекомендовал себя бригадный подряд (не случайно все суда десятой пятилетки были сданы заказчикам ранее намеченных сроков). Здесь возникла и другая, широко подхваченная ленинградцами инициатива – обеспечить в одиннадцатой пятилетке весь прирост объема продукции при фактическом уменьшении численности работающих в основном производстве. Естественно, что во всех этих начинаниях участвуют и комсомольцы предприятия, по давней традиции берущие шефство над особо важным заказом. Сейчас им стал ролкер «60-летие СССР», отличный от своих предшественников увеличенными размерами, большим водоизмещением и заметной модернизацией основных узлов.

Ну, а поскольку цех Иры достроечный, то и она и ее комсомольцы находятся на самом переднем крае всех заводских дел. Особо примечательным в жизни Ирины Паршиной выдалось начало 1980 года. Впервые увидела себя по телевизору: как, волнуясь и смеясь, разбивает бутылку шампанского о высокий борт «Мариам». А буквально через несколько дней новая неожиданная честь – на заводском собрании ее выдвинули кандидатом в депутаты Кировского районного Совета г. Ленинграда.

Жила тогда как в тумане – на встречах с избирателями стеснялась своей молодости и очень боялась, что попросту не справится с новыми обязанностями. Одно дело цех, хоть и немаленький, но там все свои, а здесь – тысячи совершенно незнакомых людей. И комиссия ей досталась ответственнейшая – по народному образованию и профессионально-техническому обучению. Конечно, и школа и ПТУ для нее места не чужие, училась и там и там. Но одно дело – учиться самой, а другое – вникать в круг проблем, связанных с тем, чтобы у сегодняшних мальчишек и девчонок занятия проходили на должном уровне. Так что и в новой своей общественной должности пришлось ей заниматься хорошо знакомыми производственными делами, заботясь о том, какое пополнение получат из учебных заведений ее избирательного участка завод имени Жданова, Кировский, другие предприятия района.

Хлопоты на молодого депутата Паршину навалились самые разнообразные. Ход комплектования и ремонта ПТУ, подготовка к летнему сезону городского пионерлагеря, посещаемость вечерних школ и качество полдников в школах продленного дня, нехватка помещений для детского клуба «Искатель» и заливка катков во дворах – что ни день, неделя, то новые, порой непредсказуемые по своей неожиданности задачи ставила перед Ириной жизнь. А еще кто-то приходит жаловаться на соседей, кто-то на тесноту в коммунальной квартире, общественники требуют убрать подальше от окон несносную клиентуру винного магазина, разбить во дворе сквер...

– Я повзрослела за последние два года сразу лет, наверное, на десять, – рассказывает Ирина. – И убедилась, что недаром говорят в народе: «Кто в Совете, тот за все в ответе». Ведь во мне люди видят конкретного представителя Советской власти, ну и спрашивают, обращаются соответственно.

Замечу, что настойчивости при выполнении своих депутатских обязанностей и наказов избирателей Ирине не занимать. И, если дело того стоило, она не стеснялась обратиться в самые высокие инстанции, потревожить самых ответственных людей. Моральный долг депутата, права, закрепленные за ним Конституцией СССР и другими законодательными актами, открывали перед ней любые двери, и справедливости ради отметим, что никогда и нигде отказа она не получала.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.