Как - то вечером Василий сказал жене:

- Знаешь, Маруся, жаль, если нам придется расстаться.

- Да, конечно, Василь, разлучаться трудно. Но на то и война; значит, так надо. Ты, как все...

Василь немного удивился спокойствию, с которым ему отвечала Маруся:

- Права ты. Только я ведь не про то... Жаль, говорю, если Сережу и Мачика переведут в другие бригады. С кем я работать буду? Руки у них редкие - не руки, а тиски. Заберут, и все. А потом придут и скажут: принимай других, расти, обучай. Обязательно так скажут. Жаль, право, жаль...

Но Марусе была непонятна эта своеобразная и преждевременная грусть по товарищам, с которыми работал муж.

А утром Мачик (так звали его ребята в бригаде) пришел и повторил то же, что вчера говорил его бригадир Василий Гудков:

- Жаль расставаться с вами, но вот повестка. Воевать пойду. А вы тут без меня сами уж молоточком постукивайте.

И три парня решили отпраздновать проводы. Отпраздновать здесь, в цехе, у своего рабочего места. Никто не произносит торжественных речей, никто из них ни на минуту не остановил работы.

Только Сергей Румянцев заметил:

- Вот, друг, сначала мы фронту пошлем наш общий подарок, а потом и тебя отправим - тоже вроде подарка. Ты ведь человек надежный...

Бригадир молодежно - комсомольской бригады Гудков подозвал секретаря комсомольского бюро Рассказова и объявил:

- Сегодня последний день работаем втроем. Вот наше задание, а выполним мы в четыре раза больше. Так уж мы договорились. Следи за нами. К концу рабочего дня вместе подсчитаем проценты.

И начался трудовой день. На рабочем столе у каждого несложный инструмент - бронзовый молоток и напильник. А деталей всего четыре. На первый взгляд, процесс не сложен: нужно пригнать деталь к основной части. И если работа сделана мастерски, часть отправляется в оборонный и на конвейер. Смотришь на эти не по годам серьезные, сосредоточенные лица, на ловкие, проворные движения, и хочется сравнить эти руки с руками вязальщицы кружев, чья работа тонка и быстра. Попеременно молоток и напильник переходят из одной руки в другую, на минуту молоток откладывается, руки - тиски держат основную часть, проворный взмах напильника - деталь пригнана.

Кажется, что трое молодых рабочих пустили сегодня в ход все: и силу напряжения, и лучшие чувства, и внимательность.

Несколько раз подходил к столу комсорг цеха: хотелось узнать, как идут дела. Но нельзя было заговорить, нельзя было нарушить красивый ритм труда.

- Для тебя, фронт, - говорили руки.

Эти слова эхом отдавались в звуке бронзового молотка.

- Для тебя, фронт, - звучало в цехе.

Изредка отрывались глаза от детали. Хотелось узнать: а как сосед? О чем думает сейчас Мачик? Сколько штук он подогнал?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.