Огромный бивень мамонта лежал прямо на полу в кабинете секретаря райкома комсомола. На него приходили смотреть целыми группами, и поодиночке – весть о впервые сделанной в окрестных местах находке разнеслась со скоростью звука. Бивень даже сфотографировали для районной газеты. Словом, диковина эта, дошедшая к нам через тысячелетия, вызвала вполне определенный сенсационный бум в городке. И все же тот давно почивший мамонт умер бы от зависти еще раньше, узнай он, что его красавец-бивень не выдержал конкуренции в популярности с обычной стальной трубой.
Именно она занимала все внимание жителей маленького марийского городка Звенигово, лишь на момент отключившихся для обсуждения достоинств мамонтовой кости.
В те непогожие октябрьские дни эпицентр всех звениговских событий переместился сюда, на песчаный берег Волги, где лежали эти прозаические, виданные всеми десятки раз трубы.
...Мальцев с некоторым ужасом в глазах наблюдал за все увеличивающейся армией журналистов. Может быть даже, тогда он единственный мечтал о целом стаде мамонтов, лучше живых, появившихся вдруг неподалеку и способных увлечь за собой беспокойное племя людей с фотоаппаратами, кинокамерами и микрофонами. Репортеры, конечно, мешали в работе. Некоторые норовили чуть ли не под гусеницы тяжелой техники броситься, дабы найти более удачный ракурс для съемки пока еще неподвижно лежащей трубы. Позже на вопрос, чем же уникальны события, развернувшиеся на берегу Волги, Владимир Сергеевич Мальцев, заместитель начальника Всесоюзного объединения «Союзподводтрубопроводстрой» с присущей ему легкой иронией ответит: «Только обилием прессы».
Но он, конечно, слукавил. И читатель, взглянувший уже на фотографии, сопровождающие этот репортаж, тоже, конечно, понял, что речь идет о вещах далеко не обычных. Специалисты объединения и журналисты прибыли сюда ради события весьма важного: именно здесь и именно в те дни крупнейший в мире строящийся трансконтинентальный супергазопровод Западная Сибирь – Западная Европа должен был перешагнуть одну из серьезнейших водных преград на своем пути – величайшую реку континента Волгу. Эпитеты в превосходной степени здесь не случайны. Ибо, как ни шутлив и ироничен был ответ Мальцева на вопрос об уникальности, но и серьезный смысл был заложен в нем тоже. Да, ничего сверхнового не изобрели на окраине Звенигова. Все это было уже раньше, все было тщательно и неоднократно обсчитано, испытано, не раз проверено практикой. Но только, пожалуй, впервые все это соединилось вместе в том варианте, когда почти к каждому составляющему его элементу можно, не беря греха на душу, добавить эпитет в той самой превосходной степени. Крупнейший для водных переходов диаметр трубы – 1220 миллиметров. Тяжелейший вес каждой плети труб – до 400 тонн. Глубочайшая подводная траншея – в иных местах пятиэтажный дом можно спрятать... Впрочем, не станем утомлять читателя обилием цифр, пока что, возможно, еще мало что ему говорящих. К тому же и удивляться особенно нечему: коль скоро сравнивают трубопровод с газовой рекой, то здесь предстояло проложить большую реку под большой рекой.
Подготовка к этому началась еще весной, когда на песчаном пологом берегу Волги высадился первый десант работников Казанского специализированного управления подводно-технических работ №4 объединения «Союзподводтрубопроводстрой». Перво-наперво следовало соорудить крышу над головой. Это только так говорится – крышу, на самом деле недалеко от городской пристани начал расти целый поселок. Сегодня каждый входящий в него обязательно обращает внимание на прибитую к сияющему алюминиевым фасадом первому домику табличку с названием первой улицы – «Уренгойская». Так далекий город сибирских газодобытчиков «прописался» в марийском городке судоремонтников и судостроителей. А по улицам Звенигова засновали автобусы с неведомым здесь доселе маршрутным указателем «Уренгой – Ужгород». И в городской гостинице «Волна» администрация стала подумывать, не заказать ли ненужную раньше табличку «Мест нет». Уже каждому новому человеку, независимо от того, с каким делом приехал он в Звенигово, было не избежать вопроса вездесущих мальчишек: «Вы с газопровода, дядя?»
А между тем трубы будущего газопровода... купались в волжской воде. Еще несколько лет назад подобная процедура не была предусмотрена никакими производственными нормами. Раньше десятиметровые трубы завозили на место будущего перехода и уже там сваривали их в нужной длины плети. Такой метод требовал напряженной работы автотранспорта, строительства складских помещений, сооружения специальных сварочных стеллажей... Сейчас же трубы сварили и испытали за 70 километров от проложенной проектировщиками трассы, на центральной базе в Казани. Потом на 200-метровые плети поставили торцевые заглушки – и плети сбросили в воду. 90-тонные стальные «бревна» связали в плоты, и мощные буксиры потащили их вверх по течению прямо к месту назначения. Надо сказать, подобный метод транспортировки плетей по воде был впервые внедрен именно в Казанском СУПТР-4. Эта работа управления отмечена серебряной медалью ВДНХ.
У Звенигова трубоукладчики осторожно приняли плети-путешественницы из воды и ровными рядами уложили на берег. Но это еще не все. Внимательный читатель вполне мог заметить одно несоответствие в нашем рассказе: дескать, плыли-то 90-тонные плети, а выше разговор шел вроде бы о тех же плетях, но весом в 400 тонн. За счет чего же так «поправились» они? В том-то и разгадка, что 90-тонные плети плыли, что было полезно и весьма выгодно, но до поры до времени. До той поры, пока не начнут их укладывать на дно реки. Тут уж такая плавучесть совсем ни к чему. Волга – река рабочая. Судоходство здесь не менее оживленное, чем движение на автомобильной трассе. И вдруг поперек рек – плавающий шлагбаум! Чтобы такого не случилось, плети утяжеляют – вешают на них пригрузы, такие двухтонные чугунные бусинки, штук по сто пятьдесят на каждую плеть. Зафутерованные (обшитые досками, предохраняющими их от механических повреждений) и усеянные нанизанными бусинками-пригрузами плети, лежащие на берегу, удивительно похожи на заготовки для какого-то гигантского ожерелья. Становится даже жалко, что пройдет несколько дней и ожерелье это станет недоступным для любования даже рыбам. Потому что и под водой газопровод будет под землей. Для этого мощные земснаряды вырыли на дне Волги траншею шириной в семь метров. А о глубине ее мы уже говорили – в иных местах она достигает 16 метров, высоты пятиэтажного дома. Такие ее габариты продиктованы рельефом волжского дна. Около 700 тысяч кубометров грунта было переработано при сооружении траншеи. Если бы из него «слепить» брусок размером метр на метр, то один бы его конец находился в Звенигове, а другой – в Москве. По 10 – 15«метров в день продвигался каждый из трех земснарядов, чтобы успеть подготовить для стального ожерелья удобное и ровное ложе к октябрьским дням.
...И вот они наступили. Вместе с фотокорреспондентом повторяем путь, который проделали стальные плети, первая из которых должна завтра уйти под воду. Только плывем мы из Казани в Звенигово на быстроходном «Метеоре» и вместо суток нам требуется меньше двух часов. Над Волгой стоит туман. Накануне ночью выпал первый снег, и буровато-зеленые осенние берега уже отдают преждевременной сединой. «Метеор» останавливается в Звенигове лишь на несколько минут. Большинство пассажиров плывет дальше, но на подходе к раскачивающемуся на темно-холодных волнах двухпалубному дебаркадеру пристани многие покидают теплые салоны и выходят на открытую площадку – посмотреть на показавшийся на берегу плацдарм, с которого завтра начнется штурм Волги. Абсолютно точную информацию, как добраться «к газовикам», мы получили, еще не ступив.
Впрочем, газовики – это слишком общее название всех, кто добывает газ, кто прокладывает ему дорогу сквозь болота и горы, реки и леса. Среди них – люди десятков различных профессий. Кто возьмется сказать, какая из них ведущая? А кто «основной работник» на протаскивании дюкера? Машинист трубоукладчика или водолаз, сварщик или моторист-лебедчик? Вопросы, которые навсегда останутся без ответа.
Сами себя они именуют одним словом – подводники. Про тех, кто работает вдали от речных берегов, говорят несколько свысока – сухопуты. Простим. им этот тон превосходства, присущий всем, кто имеет отношение к якорям и тельняшкам. А здесь даже у начальства под вполне цивильными рубашками с галстуками просвечивают бело-голубые полосы.
И если продолжать флотские параллели, то в тот день должна бы прозвучать команда: «Свистать всех наверх». Впрочем, и без нее на берегу собрались все, даже свободные «от вахты»: вдруг что понадобится.
Шли последние приготовления к началу наиболее сложного и ответственного этапа всех работ – протаскиванию дюкера. Уже проверено водолазами состояние подводной траншеи. Отбуксирована на правый берег и намертво закреплена там многотонная лебедка. Уложено на дно два с лишним километра многожильного, толщиной в руку троса, которым лебедка и потащит в воду многотонную махину. Аккуратно пронумерованы лежащие на левом берегу все двенадцать двухсотметровых плетей. К первой из них приварен конусообразный оголовок, который здесь все называют просто «пулей». К ней через специальный блок крепится конец троса. На красных покатых боках «пули» выведены слова: «Уренгой – Помары – Ужгород» и «Здравствуй, Волга!»
...И вот правый берег голосом старшины водолазной станции Фаргата Шайдуллина доложил по рации левому о полной своей готовности к началу операции.
На левом берегу никакой суеты. Все на своих местах. Урчат моторами выстроившиеся вдоль плети трубоукладчики. Они должны приподнять ее от земли, дабы облегчить путь к воде.
Вспыхивают лампы кинохроники, высвечивая морось осеннего дождя. Начальник СУПТР-4 Владимир Георгиевич Пелипенко поднял над головой белый флаг. В небо ушла зеленая ракета. «Начать движение!» Уже совсем невидимый в сумерках правый берег ответил: «Вас понял, начинаю движение». В это время там моторист-лебедчик Виктор Ключников нажал на кнопку «пуск», и могучий барабан лебедки медленно начал вращаться. Глубоко под водой натянулся трос и стальное ожерелье сдвинулось с места. Но еще 24 минуты красная «пуля» ползла по песку, прежде чем впервые коснулась волжской воды. Еще минута-другая – и восклицание «Здравствуй, Волга!» полностью исчезло в воде. Теперь его можно будет увидеть только через несколько дней на другом берегу.
...День следующий и следующий за ним начинались одинаково. На левом берегу сварщики приваривали к концу протащенной накануне плети начало следующей. Работа эта сложная и ответственная. К ней допускаются сварщики только высокой квалификации. Вот почему, когда я впервые увидел совсем молодого парня в кожаной робе у трубы, то решил, что это подручный – возрастом на аса не тянул. Но оказалось, что у Александра Богунова – 5-й разряд и в свои двадцать лет почти пять лет рабочего стажа. Больше того, за эти годы успел получить специальности столяра, шофера, радиотехника. Но это все, как он сам говорит, между делом. Основная профессия – сварщик. Ее постигать начал, когда еще в школе учился – во время каникул, под началом отца, сварщика высочайшей квалификации, кавалера ордена «Знак Почета», участника множества водных переходов, в том числе через Дунай во время строительства газопровода СССР – Болгария. Надо ли удивляться, что после восьмилетки Саша, не раздумывая, пошел к нему в ученики. С тех пор и работают вместе.
Стык надо варить снаружи и изнутри трубы. И не придумано пока никаких приспособлений, чтобы с удобствами доставить сварщика в ее металлическое жерло. И если от «входного отверстия» плети до шва двести метров, то двести метров эти надо проползти, извините, на карачках. Потому как, хоть и велик диаметр спускаемой под воду плети, но разогнуться человеку на 122 сантиметрах все же не удается. А Сашу, как говорится, бог ростом не обидел. И все же внутрь лазает, как правило, он. «Ты самый молодой, вот и давай, занимайся физзарядкой», – смеется его отец Николай Николаевич. Впрочем, кажется, это единственная «дискриминация», которой он подвергается на работе благодаря своему возрасту. Уважение и доверие к нему полное. И все же не могу удержаться от «каверзного» вопроса:
– Не тяжело ли под началом у родного отца работать, может, с чужими проще бы было?
Но ответ двадцатилетнего кандидата в асы электросварки тут же все ставит на свои места:
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Повесть