На крошечной моторке, с легкостью щепки взлетая на вздыбленных волнах, обдаваемые холодными солеными брызгами, съехали мы на голый, пустынный берег. Весь остров расчерчен холмами. Топь и трясина. К морю звонко несут свои воды кристально чистые ручейки. Мох, лишайники и веками разрушенные огромные скалы - вот картина, развернувшаяся перед нами. У подножья крутой скользкой горы прилепились крошечные, наспех сооруженные домишки и барак. Кругом в беспорядке целыми кучами навалены кости, черепа и огромные ребра белух. Здесь же и добыча - большие жирные бело - пятнистые шкуры. Тонкие жестяные трубы приветливо попыхивают дымком. Окончательно промокнув, мы не выдерживаем и заходим в барак. Посередине топится железная печь. Кругом нары с отдыха - тощими промышленниками - зверобоями, и среди них мелькает ярко - алая повязка девушки.

- Батюшки, люди! - встречают нас удивленными возгласами. - Откуда будете?..

- С «Сибирякова»!...

- Знаем, знаем, с Архангельска значит. Мы сами оттуда.

Нас разглядывают, словно зверей, желая узнать цель приезда. А спросить видно неловко.

- Вот познакомьтесь, Маруся - член нашей артели зверобоев, - похлопывая по плечу смущенную, неловко закрывающуюся рукой и теребящую фартук девушку, говорит председатель - огромный, с обветренным, красным, пышущим могучим здоровьем лицом.

- А почему приехали? - не удерживается Маруся. - Аль промышлять?

Мы рассказываем о целях пашей экспедиции, попутно заявляя, что конкурировать в охоте на белух с ними не будем.

- Ну, как, много набили?

- Да уже есть. Расходы, на поездку уж оправдали, а там - что бог даст - басит седой угрюмый старик, - как будет погода.

- А вы куда ж дальше - то, никак к Земле Северной? - задает он вопрос и, получив утвердительный ответ, оживляется. - Ну, передайте тогда поклон Сереге Журавлеву - он мне сродственник, зимует там с Ушаковым, охотником...

Куда, в какие только неведомые края не заносит судьба зверобоя! На утлых лодочках под парусами пробираются поморы в самое сердце Арктики за зверем, рискуя жизнью буквально на каждом шагу.

- Ну ничего, - шамкает старик, - сызмальства такая специальность.

День и ночь, круглые сутки, на высокой скале, обдуваемый резким морозным нордом, стоит часовой, следящий за ходом белух, носящихся за мелкой рыбешкой вдоль островов.

Наевшись досыта, заходят огромные 60 - пудовые звери в залив. И тогда часовой поднимает тревогу. Вся артель бросается к лодкам, чтобы перегородить бухту сетями, чтоб не выпустить в море добычу. Затем начинается охота. Зверобои целятся не в белуху, а в точку моря впереди нее, чтобы всплеск ударившейся о воду пули заставил зверя отклонить свой путь к берегу. Так посылается пуля за пулей, пока животное не выйдет на мелкое место, где его метким выстрелом в голову убивают наповал. Надо сказать, что при таком способе охоты иной растратит более 100 патрбнов. Но промысел белух чрезвычайно рентабелен, ибо дает колоссальное количество технического жира, имеющего большое применение в нашей промышленности.

- А дохтур у вас есть? - раздается с нар голос старика - Хворь на меня напала, ноги опухли и одышка. Работать не могу и артели обуза. Облегчили б меня, я и поехал бы с первым пароходом в Архангельск. Помор я, с той стороны.

5 августа вечером к борту «Сибирякова» пристала моторка. На палубу влезли три колониста с радиостанции.

- Товарищи, нам нужна ваша помощь. 3 - го из бухты Полынья ушла в море шлюпка с семью рыбаками. Разыгрался шторм, и люди не смогли выгрести к берегу, так их и унесло в открытое море.

Радиостанция Диксон искрит: «Когда выходите?»

- Готов в 15 минут, - передает наш радист Кренкель.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.