Рейс к дому

Леонид Богачук| опубликовано в номере №1459, март 1988
  • В закладки
  • Вставить в блог

— Нежной, ласковой самой письмецо свое шлю... «Начала с середины... Неважно! Слушают... Слова подсказывают».

— ...Мама, милая мама, как тебя я люблю... «Резо глаза закрыл. Ничего. Ему так легче слушать... Антон, умница. Уже рядом с Резо... Влажный компресс на лоб... Вот Саша очнулся. Голову повернул... Слушает. Куда это он смотрит? Господи! Коленки мои разглядывает... Куда, Саша? Коля, неужели не видишь? Ага... сообразил, губы ему смочил... полотенцем крутит, как секундант на ринге... Порядок... Пока порядок. Опять глядит… Будет у тебя, Саша, очень красивая любящая жена. Не верь, что на годы останешься прикованным к постели... У тебя хоть девчонка была, Саша?.. Вот сейчас я сделаю вид, что гитару поправляю — халатик и вовсе сползет к бедрам... Жара... Любой ценой!..»

— Он молчал, невпопад и не в такт подпевал...

И опять она попала в десятку. Это там, в детской, не очень серьезной жизни, все было легко — приятели, знакомые, одноклассники... Были они паиньками или рокерами, панками или ходили в музыкальную школу. Все было легко и просто. Они хвалились, если умудрялись уйти на своем мотоцикле от замученного бесконечными дежурствами гаишника. Как горели глаза подруг: герой! А здесь... Здесь после первой же переделки становятся товарищами. Если повезет — друзьями... Им есть кого вспомнить.

— Для меня будто ветром задуло костер, когда он не вернулся из боя...

«Нет. Не могу. Что-то с горлом. Хорошо — Гриша над ухом хрипит под Высоцкого... Кончилась песня. Плачут... И Коля с Антоном... Зачем они? Нельзя... Нельзя нам! Григорий Иванович за моим плечом носом шмыгает... Неужели догадались?! Что же я наделала?! Как быть? Десять минут... Только бы не опоздал санитарный борт! Там врачи, оборудование... Десять минут... Любой ценой!..» Лена так ударила по струнам, что сломала ноготь на указательном пальце. Она зарычала от досады. Быстро, по-звериному скусила его, сплюнула. Встала и взяла аккорд... Цыганочка!

Санитары моментально возникли рядом, отшвырнули в сторону несколько кроватей. Образовалась площадка, на которой уже можно было повернуться. Пошла по кругу...

Антон и Коля обошли каждого, проверили, как видно ребятам эту импровизированную сцену, двигали кровати, подсовывали подушки, клали на матрацы — поближе фляги с водой, спрашивали: «Нормально?» От них отмахивались: «Не мешай!»

Потом был канкан. Ах, я люблю военных. Лена плясала его неумело и самозабвенно.

Халатик облепил влажное от жары тело, и обнаружилось, что под ним — абсолютный минимум одеяний даже для пляжного туалета.

Солдаты затуманившимися, отяжелевшими глазами завороженно следили за каждым ее движением. Демченко ревниво озирался.

...Потом — соленые деревенские частушки. Григорий хохотал до колик, Саша сдержанно улыбался. Резо хмурился. Ренат застенчиво краснел. Остальные влюбленно глядели на медсестру. Никогда еще перед ними не выступала такая великая артистка!

— Еще!

Самолет? Нет, не слышно... Ну, что ж! Будет танго. Вернее — «смертельное танго». Она танцевала с каждым из них. Это Ванина рука лежала на ее талии, и ее тело послушно и радостно отзывалось на малейшее движение его руки. Это Саше она нежно и преданно глядела в глаза. Это Резо она положила голову на плечо. Ренат вдыхал запах ее волос. Это Гриша бережно обнимал ее плечи с уверенной гордостью человека, одаренного любовью женщины. Она любила их. Они это поняли и теперь были готовы пройти все. Радоваться в меру отпущенных каждому радостей. Перетерпеть предназначенные каждому печали и беды. Женская любовь примиряет мужчину с самим собой, и тогда он становится сильным...

Рев идущего на посадку самолета ударил по крыше палатки.

Все смолкли. О чем говорить? Еще несколько минут вместе — потом каждому предстоит своя дорога.

Они молча наблюдали, как неуклюжий «Ан» рулил к ним.

— Чья гитара, ребята? — спросила Лена.

Никто не ответил. Подошел Антон, взял гитару, отнес ее в дальний угол, примостил на носилки, рядом с опустевшей капельницей.

Откуда-то появился усталый мужчина в медицинском халате, наброшенном на плечи. С ним — четверо санитаров. Он оглядел палатку, бесцеремонно ткнул пальцем:

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Александр Абдулов

Блиц-анкета «Смены»