И тут помог случай.

В палатку ворвалась девчонка и закричала: «Скорей, девочки, там нашли человека...»

Мы пробились через толпу и увидели только что очищенную стену, возле которой с винтовкой в руках стоял мертвый боец-ополченец. Его придавило другой стеной, и он так и погиб стоя. Даже меня, достаточно насмотревшуюся за это время, потряс вид мертвого часового, а о девчонках и говорить нечего; зареванные, разошлись они по рабочим местам. Та, что ругалась минуту назад, простонала: «Как же я теперь, а?»

Назавтра она пришла ко мне в горком комсомола и молча протянула мне бумажку:

«Я, Мосунова Людмила Андреевна, даю обещание, что буду работать не покладая рук. Я очень извиняюсь, что

нагрубила секретарю комсомола. Даю слово, что больше со мной этого не повторится».

Эта записка хранится у меня и сейчас. Где ты теперь, Людмила Мосунова? Как сложилась твоя жизнь?

Если попадутся тебе на глаза эти строки, если прочитаешь о себе, не красней и не стыдись. Всякое случается в жизни. Не каждый может владеть своими поступками и держать себя в руках, особенно в 18 лет. Что касается тебя, то ты твердо сдержала свое письменное обещание и уже через месяц работала в бригаде по восстановлению танков, куда попадали только самые лучшие и достойные.

...Я листаю свой старый, затрепанный блокнот, читаю краткие записи, каждая из которых для меня целая история, связанная с восстановлением города. Вот одно слово «цветы».

Я хорошо помню этого маленького, худенького мальчика с полным ведром ярких степных тюльпанов. В городе тогда не было цветов, и проходившие с изумлением останавливались возле мальчика. Каждому хотелось купить цветы, но он просил за них столько, что люди удивленно пожимали плечами, с ним пробовали торговаться — он твердо стоял на своем. Может быть, он заранее подсчитал, сколько денег ему надо, чтобы купить еду, а может, вспоминал, как смертельно рисковал, срывая цветы в начиненной минами степи. Несколько раз в этот день я проходила мимо него, а он все сидел с полным ведром цветов, так и не продав ни одного. К вечеру он пошел к Волге. Этот мальчишка меня заинтересовал, и я незаметно пошла за ним. Он приблизился к одной из многочисленных могил, постоял немного. Потом высыпал из ведра цветы и аккуратно разложил на земляном холмике.

Я привела его в горком, накормила, дала хлеба с собой, но он так и не сказал ни своего имени, ни откуда он, этот упрямый мальчишка.

Мы решили привести в порядок могилы, установить над ними шефство, украсить их цветами...

Еще одна запись. «О самодеятельности и любви». Казалось бы, какие уж песни, пляски, когда каждый валится от усталости? Какая любовь? Но ведь луна светила, как и сейчас, и звезды сияли, и было всем по 18 лет, и песня запевалась сама. Ну, а любовь никакими силами не прогонишь. И надо ли было ее прогонять? Ребята и девчата так трогательно, бережно относились друг к другу, что их любовь только помогала в жизни и в работе.

...Я иду по улицам и проспектам возрожденного города. Прохожу мимо новых, просторных домов, поднимаюсь на Малахов курган. Стою около вечного огня и гранитных могил... И думаю о комсомольцах 40-х годов — мальчишках и девчонках трудного военного времени, поднявших из руин этот гордый город.

Многих я вижу почти каждый день: Тоню Урбанскую, Шуру Васильеву, Олю Паршуту. Они работают на нашем заводе. Это бывшие секретари райкомов комсомола и горкома. Встречаю на улицах города архангельцев, горьковчан, куйбышевцев и других, кто навсегда остался здесь. Со многими уехавшими я переписываюсь. А где сейчас Люба Чигвинцева из Башкирии, награжденная за восстановление города орденом Ленина, где ее землячка Рая Шакирова, отмеченная орденом Трудового Красного Знамени? Ничего мне о них не известно. Но я знаю одно: где бы ни были наши восстановители, их судьба навсегда связана с нами, с нашим городом.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.