Совсем погибать бы Сережке. Распалилась братва - вплоть до исключения хотели ставить. Да случай его выручил. Случай знаменитый...

И Васька пространно поведал мне таинственную историю, в которой я без труда разгадал обычную схему стандартного любовного переводного романа из той серии книг, которыми Катя старалась украсить свою лишенную экзотики и фантастики жизнь.

Кольцевая почта обычно, кроме газет для читальни, ничего не приносила: народ васютинецкий на письма туг. А тут - извольте: на день по два письма. Конечно, Кате Вострецовой. Письма - в сиреневых конвертиках, пахучие. А однажды пришла посылка. Катя, увидев ее, загорелась восхищенная. На утро она щеголяла в чудном новехоньком платье.

Сережка совсем повесил нос. С ним не считались, его третировали, и даже стихов ему не читали. Дальше - больше. Рассказывает она Сережке о том, что где - то далеко есть дорогое для нее существо, которое сгорает от страсти к ней, к Кате, но что она ждет, испытывая глубину его любви.

Свернулся Сережа в трубочку. Ходит - сам не свой. А тут она вдруг исчезла. Смылась ночью из села. Радости середь братвы сколько было. Наконец - то от малохольной избавились...

Васька, заканчивая, ухмыльнулся.

... Отыскался след Кати совсем недавно. Стоял я в очереди у церабкооповской кассы. Вижу - лицо у кассирши знакомое. Начал шевелить мозгами и припомнил наивную мечтательницу, искавшую в селе лубочных баррикад и не нашедшую своего поста.

Это была она. Бывшая сельская учительница Екатерина Вострецова сидела накрашенная у кассы, машинально штемпелевала чеки и в свободное время с жадностью проглатывала какой - то роман с яркой обложкой.

... Я ничего не знаю больше о ней. Но я готов рассказать эпилог этой истории с гарантией за абсолютную точность: она рада и счастлива, у нее муж - солидный главбух, порядочная библиотека заграничных романов и квартира из двух комнат с водопроводом, электрическим освещением и прислугой. По вечерам она ходит в кино и восхищается головоломными трюками летчиков и героини, попадающей поочередно в лапы то к тигру, то ко льву. О Васютинцах же она вспоминает лишь, как об ошибке зеленой юности...

Узкий лабиринт индивидуализма, в котором заблудилась Катя, вывел ее к тихому очагу мещанской семейки. От полнокровных людей, от кипучей жизни сегодняшнего дня она ушла к омертвевшим теням чужого мира, мелькающего хороводом экзотических призраков по экранам кино. Букварь она променяла на кассовую книгу, указку - на штемпель «уплачено».

Она искала в жизни чего - то необычайного, фантастического, не сумев разглядеть этой необычайности в пламенеющих днях пятилетки. И жизнь жестоко посмеялась над ней, стряхнув ее с себя в тухлое болото мещанского благополучия, как стряхивают мельчайшую пушинку, осевшую на рукав...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.