Ничто не нарушало твердо установившегося порядка. Гурьянов медленно обходил прядильные машины, подолгу и тщательно осматривая каждую фильеру: с этого начиналась любая смена. Машины работали хорошо, прядение, как всегда, шло нормально. И, тем не менее, В этот день Гурьянов был собраннее и строже, чем обычно.

В ярком блеске софитов поблескивали струившиеся из фильер серебристые нити капрона. Новичка всегда удивляют легкость и плавность их движения. Но Гурьянов - то знал, как непрочны пока эти тончайшие паутинки, только начинающие твердеть в потоке холодного воздуха.

Опыт появился не сразу. Восемь лет назад вместе с группой учеников школы ФЗО, будущих прядильщиков, он впервые пришел в цех, чтобы своими глазами увидеть то, о чем рассказывали преподаватели в классе. В ту пору Гурьянову шел семнадцатый год, и с чисто мальчишеской прямотой он спросил у мастера: что же тут делать прядильщику, ведь нити и так идут, «самотеком»?... Покосившись на Гурьянова, мастер ответил:

- Если полсмены все будет в порядке, не теряй времени и ложись слать...

Ребята дружно засмеялись, Гурьянов смутился, а мастер, похлопав его по плечу, сказал:

- Это только кажется так, что делать нечего. Участок наш, сынок, главнейший на комбинате. Как бы тебе сказать... У нас нить рождается! Значит, глядеть надо в оба, особенно за фильерами. Хлопот немало. Станешь на рабочее место - нарочно посчитай, сколько у тебя пряжи уйдет в брак поначалу!

Первые дни работы на комбинате... Сколько неудач и огорчений принесли они молодым рабочим, вчерашним ученикам! Мастер оказался прав: «а участке прядильных машин надо было глядеть в оба. Рвалась нить, выходили из строя фильеры, у бункеров появлялись комья белой, твердой, как камень, смолы. А сколько раз приходилось слышать Гурьянову короткое и хлесткое слово: брак! Много неприятностей доставляла замена фильер. Тут надо быть предельно внимательным и точно рассчитывать каждое движение: детали, раскаленные до двухсот пятидесяти градусов, приходилось брать и ставить на место только ключами, а это было почти равносильно работе в темноте...

Да, начинать было нелегко, и кое - кого первые неудачи повергли в уныние.

Однажды Гурьянов вернулся в общежитие позже обычного. Сосед по комнате, молодой прядильщик, встретил его смущенной улыбкой:

- А я жду тебя. Садись, разопьем чекушечку... за будущие подвиги!

Он пододвинул поближе стакан, но Гурьянов быстро прикрыл его ладонью.

- С ума сошел! Через час твоя смена.

- Подумаешь, смена... - протянул парень. - Через час я буду чист, как стеклышко. Давай стаканы.

- Витька, Витька... Тебя же неделю назад начальник отчитывал.

- Пусть еще раз отчитает. Меня не убудет.

- выгонят тебя, дурака!

- Пусть. Все равно нехорошо... Давай стаканы!

- Никаких стаканов! - нахмурился Гурьянов. - Пить не хочу. И ты ни глотка не выпьешь.

Прядильщик вышел из - за стола и прилег на кровать.

- Тебе, конечно, нельзя: комсомолец! - беззлобно проговорил он. - А мне можно... Ты думаешь, я от легкой жизни решил выпить? Трудно, Петька. Тебе уже разряд повысили, а у меня ни черта не получается!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.