Вот вам забастовочное движение 1900, 1901т. г. Громадная смелая стачка обуховцев, превратившаяся в обуховскую бойню. Небольшой тесный кружок большевиков, одухотворенный одной живой мыслью и желанием скорее поднять на борьбу всю трудовую семью. Сама эта группа активно была на передовых позициях.

Славная победа над жандармами, ранение жандармского полковника Полыдина, это фактическое истребление холопов царского строя производилось не оружием, не бомбами и не револьверами, которых у нас даже не было, а просто камнями.

Это давало нам такое моральное удовлетворение, что мы готовы были идти на какую угодно каторгу.

В эти годы партия, как таковая, стала уже оформляться в единую боевую организацию всего революционного рабочего класса России.

III

ЗУБАТОВ со своей гапоновщиной начал выступать на рабочих собраниях пролетарских районов и в обществах. Мы ясно чувствовали, что царское правительство хочет во что бы то ни стало преподнести нам сюрприз, в виде новой организации, которая была бы «истинно рабочей».

На допросах жандармы говорили нам, что «вот вы стремитесь свергнуть царя, но вы сами должны понять, что из этого свержения для вас не будет ничего хорошего, потому что у власти будут опять те, которые без эксплуатации не смогут властвовать». При этом они указывали на революции Западной Европы.

В Петербургском жандармском управлении, куда я был приведен из предварилки, как первый раз сидевший, после продолжительной беседы, меня спросил, кажется, полковник Бабушкин:

- А вы знаете вашего тезку?

Я навострил уши, прислушался, - какого такого тезку? Не знаю, - говорю, - о ком вы говорите.

- Ну, так сейчас вы его увидите, - ответил полковник. И в этот момент влетел в кабинет жандармского полковника господин среднего роста, средней объемистости, остроглазый, юркий. Почти двумя пальчиками он держал легкий портфель, который бросил на угол стола, где я сидел. Сел против меня и начал вглядываться в мое лицо. Несколько раз постучал пальцами по столу, бросил пару слов жандарму, еще раз взглянул на меня, поднялся и ушел. Ни слова не сказал мне и ни слова не спросил у меня.

Когда он ушел, полковник спросил у меня знаю ли я, кто это был.

Я ответил, что не знаю. Тогда он сказал:

- Ведь, это ваш тезка, Сергей Васильевич Зубатов.

Нас в кружках учили, чтобы мы у жандармов своего образования не проявляли и старались прикидываться по возможности или неграмотными или полуграмотными. Мне, более чем кому - либо, удалось исполнить этот первый завет партии. На допросе, при писании протокола, я, и так малограмотный, да еще стремясь выполнить этот завет, сильно раздражил, помню, прокурора Зубовского. Он даже закричал на меня.

- Какой вы к черту политик, когда даже под мою диктовку не можете писать грамотно и двоеточия не знаете, как поставить!

Я виновато посмотрел на него и сделал вид, что, действительно, к политике не гожусь. После этого меня, очевидно, он так и охарактеризовал.

Объединенная из отдельных молодых лесочков в большой дремучий лес, укрепленная партия шла усиленно и шибко ввысь и вширь. С каждым месяцем эта боевая пролетарская сила крепла, множилась и росла.

Вышла книжка Ильича «Что делать'; эта книжка была настолько интересна для нас, что мы буквально зачитывались ею, вдумывались в каждое слово, старались понять его и так, и этак, и еще как - нибудь.

Пролетарская жизнь Питера и других городов принимала все более и более боевой характер под руководством партии.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.