Призвание пилота

- Нагнулся я, товарищ командир, - сказал он, - нагнулся раньше, чем он выстрелил. Словно что меня толкнуло. Только стеклом голову поранило.

- Ну, доволен теперь? Не будешь в другой экипаж проситься?

Яшенко улыбнулся неожиданно мягкой я застенчивой улыбкой.

- Нам бы с вами на бомбардировщик, товарищ капитан, - сказал он. - Вот бы делов наделали!

Розанов посмотрел на окровавленное лицо борт-стрелка. В его словах он услышал свои мысли, свое желание.

Выйдя из машины, Розанов увидел спешившего к нему Ковалева. Командир эскадрильи принял рапорт о выполнении задания и крепко пожал Розанову руку. Вдвоем они осмотрели самолет. Прямое попадание и десятки пулевых пробоин свидетельствовали о пережитой экипажем опасности.

- Я так я думал, что без этого не обойдется, - сказал Ковалев. - Здорово я за тебя переволновался! Ну, иди, отдыхай.

Посла обеда, отдохнув к выспавшись, Розанов пошел к командиру эскадрильи. Ковалев, низко склонив голову над столом, писал в блокноте. Розанов сел на стул. Он сидел боком к Ковалеву, глядя в окно. Что-то упрямое и настойчивое было в его позе, в выражении лица. Ковалев понял, что разговор будет трудный. Он оторвал исписанный листок блокнота и стал что-то набрасывать на чистом листке.

- Так вот, - начал Розанов, - задание выполнено. Какое это было задание, ты сам знаешь.

Теперь, в товарищеской беседе, он говорил Ковалеву «ты».

- Найти эту чертову деревню, сбросить мешки на этот пятачок... немногие бы это сумели сделать...

Розанов замолчал, Ковалев ждал и, глядя на него, по-прежнему что-то рисовал в блокноте.

- Словом, разреши мне подать рапорт о переходе в бомбардировочную авиацию.

- Не разрешу, - жестко сказал Ковалев. - Наша работа не менее важна.

- Это я знаю. Но может же быть у человека определенное призвание?! Ведь я в любых условиях любую цель найду и поражу. Понимаешь ты или нет?

- Призвание?! - еще жестче сказал Ковалев. - На войне у нас одно призвание - выполнять то, что нам поручают. Когда ты сбрасывал продовольствие окруженным частям, доставлял оружие партизанам, вывозил под артиллерийским огнем раненых, им всем было наплевать на твое призвание. A воT за то, что ты их накормил, вооружил, вывез, - за это они тебя не забудут, А вчерашний полет... Кстати, о самом главном я тебе и не сказал. Только что звонили из штаба группы. Батальон твой прорвался и взял Ревякино. Такое, брат, воодушевление было, когда им с неба сапоги упали. Переобулись и пошли в атаку.

Все смели на своем пути. Наверное, тебя и Ященко к награде представят.

Розанов по-прежнему упрямо молчал, глядя в окна.

- Призвание?! - все еще сердито, но уже спокойнее сказал Ковалев. - Может, и мое призвание совсем другое - не эскадрильей командовать. На то война.

Он оторвал листок блокнота и бросал его Розанову. На листке капитан увидел себя - свое лицо в профиль, набросанное рукой мастера. Не только внешнее сходство было схвачено: поразительно верно было передано сложное выражение, выражение хмурого упрямства и вместе с тем смущения, неуверенности, порожденной смутным сознанием своей неправоты.