Приключения маленькой Хеды

Еще в августе 1855 года русская печать писала:

«Как только пришла в Гонконг несчастная весть о крушении фрегата «Диана», тотчас командующий английской эскадрой у китайских берегов отрядил к берегам Японии два парохода и одно парусное судно с целью перехватить наших моряков, если бы они избрали неверный случай для своего возвращения...»

Путятин был прекрасно осведомлен о замыслах англичан: американские капитаны, заглядывавшие в бухту Хеда, рассказывали о том, что поблизости шныряют не только английские корабли, но и французские.

Союзникам не везло на восточном театре войны: невзирая на огромный количественный перевес, они не только не добились никакого успеха, но и позорно проиграли битву у Петропавловска на Камчатке. Неудачи союзного флота вызывали огромное раздражение в правящих кругах, и газета «United servise gazette», не скрывая своей злобы к проштрафившемуся кавалеру ордена Бани коммодору Чарльзу Джилберту Джону Брайтону Эллиоту, писала: «Все воды океана не будут в состоянии смыть это бесчестие».

Естественно, что Эллиоту и его соратникам было очень важно успокоить общественное мнение Англии и Франции хотя бы взятием такого приза, как «Хеда». И нужно было обладать большой отвагой, чтобы, зная это, пуститься в дальнее путешествие на крохотном, почти безоружном суденышке.

Маленькая «Хеда» оказалась неплохим ходоком. Как утверждают современники, она «соединяла в себе ходкость с остойчивостью, поворотливостью и легкостию на волнении».

На случай если бы во время штиля пришлось встретиться с вражеским судном, «Хеда» была оборудована веслами японского типа: под этими веслами она могла делать до 3 1/2 узлов.

К счастью, «Хеде» удалось улизнуть буквально из-под самого носа у карауливших ее английских и французских кораблей. Обогнув мыс Кинг, она вышла в океан и затерялась в нем, чтобы две недели спустя, 10 мая, прибыть в Петропавловск.

С какой радостью любовались отважные моряки «Хеды» величественным камчатским пейзажем, входя в Авачинскую губу! Они считали, что все опасности и треволнения остались позади, что теперь они у себя дома. Но их ждало жестокое разочарование: совсем недавно, 6 апреля, вся петропавловская эскадра, выполняя стратегический маневр, снялась с якорей и ушла в бухту де-Кастри. Петропавловск был эвакуирован, и сюда с часу на час ждали соединенную англо-французскую эскадру из семи парусных кораблей и одного парохода. Путятину не оставалось ничего другого, как отправиться тоже в де-Кастри.

На море опустился плотный, сырой туман, когда неутомимые русские мореплаватели вновь подняли паруса на своей «Хеде» и она медленно, словно нехотя, двинулась к выходу из Авачинской губы: от берега дул очень слабый ветерок.

Неожиданно в густой пелене тумана вырисовались сразу четыре силуэта каких-то кораблей. Они были совсем рядом: казалось, до них рукой подать. Русские корабли были далеко. Значит, это англичане или французы. Надо скорее уходить, пока врага не разглядели в тумане «Хеду». Но тут, как назло, ветер совсем утих и тяжелые, влажные паруса бессильно обвисли.

Матросы налегли на весла, стараясь грести бесшумно. Работая изо всех сил, они прошли на веслах 18 миль. Но силуэты четырех кораблей неотступно следовали за маленькой «Ходой». Это напоминало игру кошки с мышью, и трудно было понять, что же, в сущности, происходит: то ли противник пытается, преследуя «Хеду», нащупать местонахождение главных сил русского флота, то ли их курсы случайно совпадают.

Нервы у всех были напряжены до крайности: двое суток «Хеда» шла бок о бок с четырьмя неизвестными кораблями, и только на третий день ей удалось скрыться в тумане.

18 мая новые напасти постигли измученный долгим и опасным плаванием экипаж «Хеды». На море разыгрался жестокий шторм. Двенадцать часов шхуна храбро боролась с ужасным волнением. Держась все время под одним штормовым кливером, «Хеда» перелетала с гребня на гребень «с такою легкостию, что ни один вал не попадал в нее, разве только по оплошности рулевого».

Восемь дней спустя после этого жестокого испытания моряки «Хеды», наконец, получили возможность перевести дух. Утром 26 мая туман рассеялся. Стало как-то сразу теплее. На небосвод поднялась луна. Обогнув остров Сахалин с юга, шхуна осторожно двигалась вдоль берега на север, держа путь к устью Амура, где Путятин рассчитывал встретить русскую эскадру.

Полюбовавшись суровым сахалинским пейзажем, люди разошлись по своим незатейливым, но удобным самодельным койкам. В полночь вахту принял мичман Пещуров. Как будто ничто не предвещало чрезвычайных событий. Но в половине первого вахтенный унтер-офицер подозвал мичмана и указал ему на смутное пятно, черневшее с подветренной стороны.

Пятно это быстро росло. Уже можно было явственно различить три мачты. Шхуна отклонилась вправо, чтобы избежать столкновения. Незнакомец веял чуть левее.

Нежданный гость поднял на грот-ванты яркий фонарь и молча спустился к югу в расстоянии какого-нибудь кабельтова от подветренного борта «Хеды». Потом он неожиданно развернулся и открыл поганю.

К счастью, в это время подул довольно ровный ветер, и «Хеда», поставив все паруса, устремилась к северу, уходя от преследователя. И вдруг на горизонте прямо по курсу показались еще два корабля: какое-то двухмачтовое судно и большой, трехмачтовый фрегат.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.