Право на конфликт

Тренер должен обсуждать с игроками, в первую очередь с ведущими, те или иные упражнения, их воздействие на спортсмена, интересоваться, какое впечатление произвело занятие, та или иная тактическая новинка или комбинация. Предлагая новшество, тренер дает игрокам возможность поразмыслить. Спрашивает, что они могут предложить нового в развитие этого варианта. Выслушав всех, тренер подводит итог. Не исключено, что в своем окончательном решении он учтет какие-то элементы, подсказанные игроками. И комбинация от этого обогатится новыми красками.

Е. ЛОВЧЕВ. Конечно, за тренером последнее слово. Но как бы талантлив ни был человек, «одна голова – хорошо, а две – лучше». У нас в «Спартаке» почти все решает совет, куда, кроме тренеров, входят и ведущие игроки. Совет часто определяет и состав на игру. И все-таки самое весомое мнение – мнение тренера.

Так и должно быть. Тренер старше нас. Он больше знает, куда лучше ориентируется в сфере человеческих отношений и потому легче решает проблемы, кажущиеся неразрешимыми.

Расскажу об одном эпизоде.

Играли мы с «Кайратом» на Кубок страны. К концу матча у меня свело ногу. Я сказал Николаю Киселеву: «Встань на место левого защитника, а я пойду вперед. Все равно в защите толку с больной ногой нет».

И надо же такому случиться: именно с места левого защитника Олег Долматов (тогда он играл в «Кайрате») трижды опасно бил по воротам. Два раза, к счастью для нас, попал в штангу. Один раз выручил вратарь Анзор Каваза-швили.

Матч закончился. Никита Павлович Симонян в раздевалке сделал мне резкое замечание. Я не выдержал и, бросив бутсы, сказал: «Все, ухожу».

Я не поехал на сборы. И даже не явился на матч с ЦСКА. Смотрел игру с трибуны. Потом я часто корил себя за это. Но тогда мне казалось, что я прав. Я написал заявление об уходе и привез его, чтобы отдать тренерам, в Тарасовку. И первый, кого я встретил на нашем маленьком стадионе, был Никита Павлович. Совершенно неожиданно для меня он сказал как ни в чем не бывало: «Привет, Женя, как дела?» Весь запал мой, вся обида исчезли мгновенно. Я тут же -извинился. Конфликта больше не существовало.

Вообще Симоняна отличает прежде всего умение найти к каждому игроку свой подход, и я рад, что сейчас этот многоопытный спортивный педагог назначен старшим тренером сборной Советского Союза.

Когда я вернулся в команду, мудрый наш наставник Николай Петрович Старостин сказал мне:

– Запомни, Женя, ты можешь обидеться на меня, на Симоняна, но Симонян и Старостин еще не «Спартак». Не забывай о «Спартаке».

А. ГОМЕЛЬСКИЙ. А я расскажу о другой истории – о просчете тренера, о моей ошибке.

Я вспоминаю финальный матч Кубка европейских чемпионов, который проходил на нейтральном поле в бельгийском Льеже с итальянской командой «Иньис» в 1973 году. Этот матч мы проиграли на первых 5 минутах, когда счет стал 14:3 в пользу соперников. Так случилось, что прессинг итальянцев, который мы должны были преодолевать с помощью скоростных передач и быстрых контратак, оказался эффективным. Наш план не осуществился главным образом по вине защитника Валерия Милосердйва, который забыл о своих дирижерских обязанностях или, скорее, не справился с ними. Он водил мяч где-то у центра поля и никак не мог его передать ни высоким игрокам под щит, ни даже на фланг нашему лидеру Сергею Белову.

После матча Милосердое глубоко переживал неудачу. Он сам чувствовал, что вина за поражение команды лежит на нем. В беседе со мной он так и сказал: «Я виноват в сегодняшнем поражении». И хотя я ему ответил, что виноваты все мы, тем не менее теплых, успокоительных слов в его адрес сказано не было.

Сразу после финального матча в Льеже наша команда поехала на заключительный тур чемпионата СССР в Минск. Здесь я заметил интересную закономерность: баскетболисты, которые неудачно действовали в Льеже, плохо сыграли и в Минске. Это в первую очередь относилось к Ястребову, который в решающие моменты допустил несколько ошибок, а также к Милосердову и Алжану Жармухамедову.

Думаю, в этом виноват был я. После льежского матча я был страшно удручен поражением, которое мы потерпели от «Иньиса». Ведь мы рассчитывали, и небезосновательно, на победу. Мы дважды в том сезоне обыграли итальянскую команду, и вдруг в решающей встрече розыгрыша Кубка досадная осечка! Такая неудача кого угодно расстроит. Все это и привело к тому, что я упустил важные нюансы в тренерской работе – не восстановил игроков психологически.

Е. ЛОВЧЕВ. Во всем этом, мне кажется, первым помощником тренера должен быть капитан. Наверное, трудно переоценить его значение в команде. Он, на мой взгляд, своего рода мост между тренером и игроком.

А. ГОМЕЛЬСКИЙ. Конечно, конечно. Постоянный контакт с капитаном команды облегчает тренеру воплощение его замыслов, помогает управлять командой. Ведь все усилия тренера, весь смысл его работы сводятся к тому, чтобы создать сплоченный, дружный, искусный коллектив высококлассных спортсменов. А для этого нужно использовать все возможности, и в частности авторитет капитана, его характер, личные бойцовские качества, его влияние на остальных игроков.

Капитана команды выбирают сами игроки. Они учитывают при этом и мнение тренера: с кем ему легче установить плодотворный контакт, кто из игроков на посту капитана окажет наибольшую помощь тренеру, а значит, и всему коллективу.

Не обязательно на роль капитана команды выискивать такого человека, которого бы все любили. Но обязательно, чтобы остальные игроки уважали капитана, считались с его мнением. И, конечно, желательно, чтобы капитаном избирали одного из сильнейших игроков команды, если не самого сильного. Тогда в наиболее важный момент матча он сможет не только повести за собой партнеров, но и, чувствуя как бы двойную ответственность за исход спортивного поединка, сам вложит в решающее усилие команды все свое умение, мастерство, настрой на победу.