Помнишь, когда на собрании обсуждали происшествие в «Аушре», все говорили о тебе. Поднялся Веселое, председатель: «Наша Юзя поступила по-настоящему, как и подобает комсомолке. Теперь мы все гордимся ею».

У тебя порозовели щеки и защекотало на сердце как-то по-особенному, как никогда раньше. Сначала ты даже не поняла, отчего это. Потом стало ясно: все знают, какая я.

Обычно ты приходила на ферму вместе со всеми, а наутро после собрания решила прийти чуть позже, ну, хотя бы на минуту. Тогда все будут в сборе и увидят тебя. И действительно, все заметили твой приход. И все поздравляли. Потом они ушли работать, а тебе было жаль: так хотелось, чтобы о тебе говорили еще и еще. Ведь их слова были лучше музыки.

А потом из Вильнюса приехал корреспондент, и газета сообщила о тебе всей республике. Помнишь, когда тебе показали статью, закружилась голова, будто вина выпила: «Теперь не только в «Аушре», в Вильнюсе знают, что я героиня».

Через день возник чепуховый конфликт со Стасей. Даже не помнишь из-за чего. Раньше он разрешился бы сам собой. А теперь? «Как же так,— наверное, думала ты.— Стася спорит со мной, как с равной, А кто она есть? Какие такие у нее заслуги? Обыкновенная доярка. А я? Я героиня». В отношениях «свысока» все позволено. И ты оскорбила подругу. К несчастью для тебя, это сошло.

Когда тебе не дали грамоту, ты сорвала фотографию с доски почета и, унося ее, видимо, думала: «Ничего, ничего — придете за фотокарточкой, просить еще будете». А то как же? Доска почета без снимка героини? Но никто фотографии у тебя не попросил, только сказали: стыдно, мол, так поступать. Дело приняло оборот, которого ты никак не ждала, но, слава богу, опять о тебе написали в газете. «Подумаешь, доска почета в колхозе! — рассуждала ты.— Ведь она для обыкновенных, таких, как Стася. А для исключительных — газета, радио, может, и для кино приедут снимать».

Кстати, и на ферме надо было бы тебе создать особые условия. Но председатель Веселое при распределении кормов сказал: «Всем поровну». Это было настолько оскорбительным — равнять тебя с Другими, ставить в одну шеренгу,— что ты даже не стала говорить с ним. А что разговаривать? Надо поехать в Вильнюс и пожаловаться: «Хотят затереть героиню». А пока? Ты пошла и взяла чужое сено. Почему же ты не вспомнила хоть на секунду, что, схватив когда-то жулика за руку, закричала: «Отдай, не свое взял — чужое»? А может, вспомнила? Но подумала: ведь то был жулик... А я беру не домой, для колхозных коров.

Ты уже не мыслила о себе иначе. Ты уже знала, что за совершенный поступок тебе должны платить по особому счету. И не раз, не два — всегда. Слава виделась тебе некоей книжечкой с бесконечным количеством купонов, которые можно стричь всю жизнь.

Словом, ты исключила себя из числа обыкновенных людей. А они взяли и исключили тебя из своего коллектива. Вот как в жизни бывает.

Произошла ли в твоей жизни трагедия? Мне кажется, нет. Хотя урок ты получила заслуженный. Возьми из него все. И помни при этом: вокруг тебя такие же люди, как ты. И добрые они, эти люди в вашей «Аушре». Ты объявила мне, что никогда не вернешься на ферму. Передумай. Ведь Стася, да, да, Стася, которую ты когда-то обидела, сказала мне по секрету: «Переменится Юзя, придет на ферму, мы даже рады этому будем. Нам хорошие доярки очень нужны».

Я раскрыл этот наш со Стасей секрет в надежде на то, что ее слова помогут найти тебе правильный путь. Вот, пожалуй, и все, что хотелось сегодня написать тебе.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.