В 1941 году в одном из медсанбатов Ленинградского фронта служила санитарка Соня Левина, стройная, сероглазая девушка, очень подвижная. Тонкое лицо её поминутно с детской живостью меняло выражение.

С лёгкой руки старшины Анатолия Сипаева бойцы прозвали Соню «языкатая», - главным образом за резкость, с какой она пресекала всякие «ухаживания».

До поры до времени, впрочем.

В часы затишья из Ленинграда приезжала на фронт кинопередвижка. И бойцы стали примечать, что во время сеанса, будь то в блиндаже или просто на лесной поляне, к Соне неизменно пристраивается стрелок Саша Поздняков, и Соня, вопреки своим обычаям, его от себя не гонит.

- Гляди, - говорили бойцы, подталкивая друг друга, - Сашка - то опять пришвартовался к языкатой!

А Анатолий Сипаев неодобрительно качал головой и бормотал своим гремучим басом:

- Можете меня резать, браточки, а я вам говорю, что Саша бросит якорь в этой мутной бухте.

На первый взгляд люди этой части ничем не отличались от прочих бойцов. И только приглядевшись, можно было распознать в них моряков.

Сойдя с кораблей в окопы, они старались сохранить и на земле свою морскую особенность. К рукавам армейских шинелей они попришивали маленькие якоря. Блиндажи называли кубриками, столовую - кают - компанией. Из всех видов оружия предпочитали они гранаты «Ф - 1»: эти миниатюрные могучие кругляшки казались им сродни душе моряка.

Плохо то, что моряки поначалу пренебрегали разумной осторожностью. Даже нагибаться под пулями казалось им дурным тоном.

Первая атака балтийцев навсегда осталась в памяти Ленинградского фронта.

Получив приказ о наступлении, моряки набили карманы своими любимыми кругляшками и пошли на немцев в полный рост в длинных своих чёрных брюках и полосатых тельняшках с засученными рукавами. Остолбеневшие фрицы прекратили огонь. Приблизившись к немцам, лейтенант Заводилов, шедший несколько впереди в плоской мичманке, фатовски сдвинутой на ухо, вложил два пальца в рот и издал лихой морской свист.

Моряки остановились и швырнули гранаты. Этот меткий град сильно посек немцев. Они откатились. Несколько моряков упало. Остальные продолжали двигаться вперёд, не убыстряя и не замедляя шага.

Из второй линии окопов немцы открыли сильный огонь. По свисту лейтенанта краснофлотцы снова бросили гранаты и перешагнули через окопы. Окопы были завалены трупами. Но и моряков становилось всё меньше. Уцелевшие безостановочно шли вперёд, бросая гранаты.

С командного пункта батальона прибежал связной. Задыхаясь, он полз у правого фланга шеренги и кричал:

- Комбат приказал лечь! Слышите, моряки, ложитесь! Командир приказал!

Саша Поздняков, шедший с краю, и бровью не повёл. Маленький красивый рот его был полуоткрыт. Лицо сохраняло своё обычное весёлое и слегка наивное выражение. Рядом шагал Сипаев с наружностью укороченного гиганта. Его мощный торс, крупное лицо, густой бас, натура мужественная и широкая покоились на коротких толстеньких ножках. Он пробасил:

- У нас есть свой командир, - и кивнул головой в сторону лейтенанта Заводилова, который продолжал идти впереди шеренги таким же неторопливым, как и другие, шагом и с тем же выражением презрительной отваги на лице.

В тот день моряки заняли три линии немецких окопов, но понесли большие потери.

Пришлось им перестраиваться на пехотный лад.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.