Таня замолчала. Коньшин подождал, не скажет ли она еще чего, но она молча смотрела мимо него, на колышущуюся завесу снега.
– Слушай, – сказал Петр Кириллович, – отдай мне сына.
– Это не твой сын.
– Мой. И ты это прекрасно знаешь.
– Не твой.
– Брось упрямиться. Это бессмысленно. Я чувствую сердцем, всем телом – это мое. Он и говорит и смеется, как я. Мои движения... Тебе же он все равно не нужен. У тебя есть Миркин, любимая работа, а у меня нет ничего.
– Кто же в этом виноват? – Таня говорила отрывисто, не разжимая губ. Дыхание ее как-то сразу успокоилось, волнение прошло.
– Конечно, не ты.
– Ясно, что не я.
– Нет, конечно, нет. Разве кто сказал «да»?
– Не паясничай.
– Виноваты гены. У нас с тобой гены несовместимые, у Миркина же гены оказались в самую точку, вот он и победил. Все научно. Так ведь? Выходит, виновата не ты, а тот, кто создал гены. Поскольку доказано, что бога нет, то виновата судьба. Как говорится, не судьба. Видишь, как все стройно и логично.
– Паяц. Мелкий паяц. Всю жизнь был мелким паяцем. Ты просто жалок со своим юмором. Со своими поступками. Додумался красть ребенка, как в шестнадцатом веке...
– В двадцатом тоже крадут, к твоему сведению. Например, в Чикаго... Там на детях – целый бизнес.
– Мелкий паяц..:
– А насчет поступков... у тебя они тоже оригинальные. Ружья. Засада. Погоня. Облава. Как ты до собак не додумалась? Погоня с собаками очень эффектна.
Бух - бах! Гав-гав! Ату, его! Впереди Миркин на белом коне с обнаженной шашкой. Кстати, где же он? Или он подстрелил сам себя? Я слышал выстрел. Это не он шарахнул?
– Ну хватит болтать, – сказала Таня устало. – Ты по-прежнему любишь потрепаться. Я, собственно, пришла к тебе, чтобы сказать... Я хочу тебя попросить...
– Попросить? Что же у меня можно попросить? Я отдал тебе все. – Коньшин пошарил по карманам. – Вот платок, но он грязный. Вот кошелек, но он пустой. Вот сердце, но оно разбито. Вот печень, но она больная. Вот голова, но в ней ничего нет. Только руки и ноги. Руки и ноги у меня хорошие, сильные. Хочешь?
– Ты стал еще большим трепачом. Сказывается влияние столицы. – Таня поморщилась. – Ладно, перестань. Я пришла взять с тебя слово...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.