По Камчатке

В селении Анавгай, недалеко от Эссо, нас встретил дружный лай собак, охраняющих пасущееся на склонах сопок стадо оленей. Олени пробивали копытами снежный покров и доставали из-под него нежный ягель.

Из юрты, расположенной на самой окраине селения, вышел широкоплечий скуластый парень. На его меховой рубашке блестел комсомольский значок.

- Как жизнь, Алёша? - спросил Адуканов, председатель Быстринского райисполкома, сопровождавший нас.

Алёша Мендиатов, бригадир лучшей оленеводческой бригады, радостно пожимая нам руки, отвечал на ломаном русском языке:

- Ни цо... Вот волка подстрелил... Газеты привёз?..

Адуканов достал из полевой сумки несколько экземпляров районной газеты «За колхозную жизнь» и недавно полученные из Москвы журналы. Алёша что-то быстро говорил на эвенском языке, поглядывая на меня. Адуканов перевёл:

- Алексей просит про Москву рассказать. В его бригаде одна молодёжь, интересуются ребята.

Вечером в маленькой жарко натопленной юрте при свете жирника я рассказывал внимательным слушателям о Москве, о восстановлении Донбасса и Днепрогэса, о новой сталинской пятилетке.

Разговор затянулся далеко за полночь. Молодые пастухи рассказывали о своей жизни, об учёбе, о комсомольских делах.

- Мы хоть и не воевали на фронте, - заключил разговор Алёша, - но и в стороне не стояли.

Он поднёс жирник к стене юрты. В аккуратной костяной рамке под портретом товарища Сталина висела телеграмма. Это была благодарность от Генералиссимуса молодым оленеводам за их заботу о вооружённых силах Советского Союза. Комсомольцы сдали в фонд обороны более 100 тысяч рублей деньгами и несколько десятков оленей.

На следующий день рано утром мы выехали из селения, а вечером были уже в Кроноцком заповеднике - одном из самых замечательных мест Камчатки.

Трудно передать величественную красоту кроноцких пейзажей. Здесь, как в ботаническом саду, собраны почти все виды древесных пород Камчатки: могучая столетняя лиственница, берёза, кедр, сосна, ольха и разнообразные кустарники. Всё это было покрыто снегом и, казалось, спало непробудным сном.

В экскурсию по заповеднику мы вышли на лыжах. Неожиданно на дороге попался громадный валун, затем другой, третий. Вскоре мы оказались на небольшой поляне, усеянной огромными камнями самых причудливых форм. Это были вулканические бомбы, выброшенные из кратера вулкана Шивелуч. Вскоре мы подошли к его подножью, и дорогу нам преградил широкий поток застывшей лавы сероватого цвета - след последнего извержения. Вокруг, словно замёрзшие фантастические звери, громоздились остатки изверженных вулканических пород, смешанных с пеплом.

Невдалеке от Шивелуча находятся гейзеры. Только в немногих местах мира - Исландии. Иеллоустоноком парке-заповеднике в США, в Новой Зеландии и на Камчатке - наблюдается это замечательное явление природы. Столб пара поднимается до 400 метров, и высокие фонтаны воды видны издалека. Даже в морозные, снежные дни вокруг гейзеров ни снежинки и тепло, как летом. На Камчатке очень много горячих ключей, имеющих большую лечебную силу.

Заповедник - край непуганого зверя. Здесь запрещена охота на всех животных, кроме волка. Поэтому никто не удивился, когда из леса выбежал олень, остановился невдалеке от нас, ударил в снег копытцем и, не торопясь, пошел прочь. Несколько раз дорогу нам перебегали зайцы, а на ветвях кедра то и дело мелькала мордочка соболя, с любопытством поглядывающего на необычных посетителей.

Мы побывали и у рыбаков Камчатки, на рыбокомбинате имени Микояна, недалеко от села Усть-Большерецка. Рыбная промышленность -

основа экономики Камчатки. Ежегодно отсюда вывозят миллионы пудов высококачественного лосося, горбуши, кишуга, сотни тысяч ящиков консервов.

Рыбный комбинат - это современное индустриальное предприятие с большим промысловым флотом, электростанцией, холодильниками и т. д. Почти весь производственный процесс обработки рыбы механизирован.

В дни рунного хода, когда на берег из гигантских неводов поступают десятки тонн серебристой рыбы, работают все - и старые и молодые. Даже школьники помогают переносить рыбу из кунгасов на приёмный конвейер.