Петь, чтобы сказать…

С Галей я познакомился несколько лет назад. Она пришла ко мне и попросила ее прослушать. Честно говоря, тогда она не произвела на меня впечатления. На том мы и расстались. И вдруг она появилась снова, но уже не одна, а вместе с Сергеем Тараненко. Он сел за рояль, она взяла гитару, и они спели мне несколько песен из кино-

фильма «Ирония судьбы». Это было в принципе интересно, забавно... Правда, совершенно не то, что нужно. И все же они меня поразили. Вместо моноисполнения я услышал диалог. И сразу возникли какие-то принципиально иные смысловые соотношения. И слова и музыка воспринимались совершенно по-иному. Передо мной словно бы разыгрывались краткие философские притчи...

Мне представилось, как это должно звучать в идеале. Ведь каждый голос – это особый мир. И мелодия чудесным образом сочетает их, рождая новый мир – с иным пространством, с иными, значительно более сложными связями. Я почувствовал возможность такого превращения, и мне захотелось работать с этими певцами.

Мы стали заниматься. Репетировать они были готовы 24 часа в сутки...

Сначала я заставлял их читать стихи. Не «с выражением», как на сцене, а как бы пропуская каждую строку сквозь себя... Затем они читали вдвоем – в той «раскладке на голоса», которая была нами найдена. И только после всего этого мы начинали работать над каждой музыкальной фразой, добиваясь той тщательности отделки, которая присуща камерным ансамблям.

Я требовал, чтобы они забыли о страхе перед залом. Никакого зала нет... Когда вы поете, вы разговариваете либо друг с другом, либо с каким-то одним – и очень близким вам – человеком. Так вот, зал, публика – это и есть тот самый, единственный человек, к которому вы обращаетесь. И если вы будете искренни и точны в выражении своих чувств, он не сможет не понять вас. Он не пропустит ни слова, ни звука из того доброго, грустного и радостного, что вы хотите ему рассказать. А вы должны петь так, чтобы слова и мелодия воспринимались как ваша звучащая сущность...

У Гали – контральто, у Сережи – красивый, плотный баритон. Первое время он не мог отказать себе в удовольствии покрасоваться своим голосом. У Гали голос меньше, однако, обладает большей гибкостью. Сергей поет чуть-чуть по-оперному, а Галя так называемым дезерт-стилем, немножко проговаривая текст. Моя задача – соединить их в едином звучании. Поэтому Сережу я слегка сдерживаю, а Галю заставляю петь...

Мне приятно заниматься с ними. Потому что говорим мы на одном языке. Объясняется это тем, что они с

детства учились искусству у очень хороших учителей. Галя закончила музыкальное училище в Ленинграде, а затем Школу-студию Художественного театра, где ее педагогами были Василий Осипович Топорков, Алла Константиновна Тарасова и многие другие, выдающиеся мхатовские мастера. В ней я ощущаю воспитанную МХАТом убежденность в том, что форма – это лишь видимая часть содержания, постоянно изменяющегося вместе с нашим внутренним миром. И Галя очень внимательна к этим изменениям. ..

Сергей Тараненко вырос в Риге, поступил там, в консерваторию, затем перевелся в Московский музыкально-педагогический институт имени Гнесиных, который и закончил по классу фортепиано. Сереже тоже присущи внешняя сдержанность – я бы назвал ее мхатовской – и внутренняя самоуглубленность.

Работали мы с ними каждый день по пять-шесть часов. Две песни из «Иронии судьбы» делали около месяца. Потом мои друзья на телевидении захотели прослушать этот дуэт. Я считал, что еще рано, но мне сказали: «Покажите, а там мы уж сами решим, что с ними делать».

Галя и Сережа показались на телевидении и произвели хорошее впечатление. Было решено, что они выступят в передаче «С песней по жизни».

Я в это время уехал из Москвы. А когда вернулся, узнал, что подготовка к передаче идет полным ходом. Я пришел на репетицию. То, что я увидел, было ужасно. Все, чего мы с таким трудом добились, было утрачено. И понимал это не только я...

В передаче «С песней по жизни» участвуют профессиональные певцы. И, очевидно, соприкасаясь с ними на репетициях, Галя и Сергей решили, что сами они чересчур камерны, и попытались делать все, «как настоящие профессионалы»...

Прямо из студии я отвез их к себе. До записи оставались считанные дни. Требовались чрезвычайные меры, чтобы спасти положение. И я стал их запугивать. «Плохо, плохо, ужасно, бездарно!..» Я довел их – особенно Сергея – до полного отчаяния. Да и на Галю было жалко смотреть – пальцы у нее были стерты до крови. Ведь она по шесть-семь часов в день играла на гитаре недостаточно тренированными пальцами...

Через четыре дня я отвез их на репетицию в телецентр. Прогресс был очевиден, однако я ни разу не сказал даже слово «пристойно». «Отвратительно, неинтересно, неинтеллигентно...» Если бы я тогда их похвалил, они бы пусть чуть-чуть, но успокоились бы. А это резко снизило бы скорость их возвращения к самим себе.

Мы вернулись ко мне в студию и снова стали работать над каждой нотой. Постепенно они стали подниматься. Но я продолжал их ругать. Так как я пользуюсь у них некоторым авторитетом, то у них появилось ощущение полного ужаса, чего я и добивался. На следующую репетицию они уже не хотели ехать. Но я привез их почти силой, и они спели довольно неплохо. Тогда я сказал: «По-моему, ничего». Они не поверили своим ушам. Потом я сказал: «Хорошо». И увидел в их глазах оживающую уверенность в себе. Тогда я перестал стесняться и намеренно перебрал в похвалах. Это

вселило в них счастье и, если можно так выразиться, полезное нахальство. С этим они и вышли в очередной раз на сцену. И были там совершенно свободными... Разумеется, на какое-то время.

Это, конечно, был очень опасный эксперимент. Потому что в такой ситуации можно навсегда вбить в человека комплекс неполноценности. Но с Галей и Сергеем – я был уверен в этом – я мог пойти на такой риск. Потому что на основании всего нашего предыдущего общения мог в какой-то мере предвидеть их реакцию. И я знал, что мое «психологическое давление» должно в ответ вызвать в них очень. сильное желание доказать, что они могут выполнить все мои требования.

Поэтому я мог рассчитывать, что Галя и Сергей сумеют «возвратиться к себе» прежде, чем мой жестокий педагогический прием окажет и свое отрицательное действие.